Ругать Болонский процесс нынче – признак хорошего тона и высокого стиля. Прежде всего, потому что явление сие – ещё один шаг на пути к глобализации, всеобщей стандартизации и дебилизации по западному образцу (ставим большой жирный крестик в графе «Апостасия»). Ещё потому, что это – государственная программа: а какой нормальный житель нашей страны не верит, что власти традиционно подготовили очередную пакость, теперь продавая на Запад ради скверного прибытка умы наших ещё не родившихся гениев? (ещё один крестик вкупе с новыми биопаспортами и опережающим рост пенсии повышением цен на электричество) Ну, и самое главное – потому что все ретивые гонители и хулители процесса заканчивали нормальные советские институты и университеты с полноценной пятилетней программой обучения и без всяких там масонских «магистров» и неудобопроизносимых «пи-эйч-ди».

Нет, мы не спорим, что образование влияет на все стороны общественной жизни. Если сузить до рамок духовного образования, для меня давно стало очевидным, что если хочешь увидеть, чем Церковь будет жить через 15-20 лет – подружись с семинаристом. Не зря умные люди говорят, что главный продукт любой педагогической системы – знания и умения. Любой, только не семинарской. Ведь большая часть умений будет получаться на приходе уже после рукоположения. К этому времени даже чудом полученные знания могут оказаться совсем не актуальными. Особенно латынь и древнегреческий. Что же тогда остаётся от семинарского образования? Правильно, человек с дипломом. Которым, кстати говоря, никто особо-то и не интересуется: ни архиерей – поелику прихожан этот вопрос вообще не волнует, ни государственные органы – по статусу для них это не более чем школьная грамота победителя районной олимпиады по основам православной культуры.

При такой ситуации ругать Болонский процесс не особо-то и хочется. Особенно когда есть, на что обратить придирчивый взгляд. 

Вот, например, про Болонский процесс говорят, что он не предполагает «учить учиться», но исключительно «функционировать» в тех рамках, какие определяет рынок труда. А я жду - не дождусь, когда же наконец-то хоть где-нибудь будет чётко сформулировано, какой священник нужен сегодня Церкви на выходе из семинарии. То ли пастырь, то ли миссионер, то ли организатор социальной деятельности, то ли строитель-реставратор, то ли всё понемногу и в равной степени. Про академию и речи нет: там всё высокодуховно и практически невербализуемо. Одним словом, для нормального функционирования системы духовного образования должен быть совершенно понятный всем – от растерянного абитуриента до вершин священноначалия – заказ Церкви на конечный продукт, который должен появляться в семинариях и академиях. Быть может, Комиссия по духовному образованию Межсоборного присутствия, первое заседание которой должно состояться на этой неделе, и ответит на этот вопрос?

Ещё Болонскую систему разносят в пух и прах за систему кредитов, которая подталкивает студента к пути наименьшего сопротивления, в итоге чего получается «лоскутное образование». Ну, здесь-то мы и сами можем поделиться опытом, не жалко. Для этого достаточно открыть журнал посещаемости, заглянуть в список задействованных на послушаниях и освобождённых от экзаменационной сессии. И тогда понимаешь: тот, кто постоянно бывает на всех уроках и сдаёт все экзамены – либо абсолютно ни к чему не пригоден, либо обладает тайной духовного клонирования. 

И при этом на выходе, как ни странно, получаются вполне нормальные и с радостью приемлемые на приходах священники. Значит, дело не в уроках, и не в как бы идеально подогнанных друг к другу учебных программах, и не в воспитательной системе. Поэтому никакое механическое копирование образовательной системы – ни дореволюционной, ни советской, ни европейской, ни китайской, ни какой иной – в духовном образовании недопустимо. Здесь всё слишком тонко, органично вплетено в неведомую мирской среде ткань Хитона Христова, ткань живую и дышащую. Но ведь всё живое умеет приспосабливаться, подстраиваться под постоянно изменяющиеся реалии жизни. И – надеемся на это – поставленная Святейшим Патриархом задача интеграции духовного образования в Болонский процесс должна стать мощным стимулом для решения давно назревших внутренних проблем, с другой стороны – окончательно вывести нас из ментального гетто не только в отечественное научно-образовательное пространство, но и за его пределы. 

Для того, чтобы наше обсуждение вопросов, связанных с Болонским процессом, было предметным и конструктивным, мы решили открыть новый раздел на портале, который так и назвали – «Болонский процесс и духовное образование». Здесь мы будем размещать не только авторские статьи, но и официальные документы и другие материалы, без которых едва ли можно компетентно дискутировать.

На этой неделе наш портал рад представить вам интервью с Геннадием Георгиевичем Майоровым — доктором философских наук и профессором МГУ. «Кто такой Платон? — спрашивает профессор. — Платон — это богослов до христианства, самый истинный из всех язычников. Это вам не Аристотель, создатель совсем другой философии   философии, которой пользовались всегда, и сейчас пользуются религиозные скептики и атеисты». Почему Платон ближе к христианству, чем Аристотель? Как идеи каждого из них воплощаются в наше время? И какая опасность грозит человечеству, если аристотелизм возьмет вверх над платонизмом? — Обо всем этом читайте в эксклюзивном интервью профессора Майорова.

Статья «Типология жеста: "захват запястья"» посвящена одному древнему иконографическому знаку. Как известно, в произведениях древнего искусства нет случайных жестов, однако для нас некоторые из них остаются незамеченными. Так на иконе Воскресения Христова («Анастасис»), мы видим, что Спаситель держит за руку Адама. Но как? Он берет его не за ладонь, а чуть выше, за запястье. Это очень древний жест, встречающийся еще в шумеро-аккадском, египетском и древнегреческом искусстве. О том, что он значит и какие сюжеты, связанные с ним, встречаются в древних культурах, читайте и смотрите в статье С.В. Ивановой.

Кроме того, мы продолжаем публиковать работы М. Шкаровского, посвященные новейшей истории Поместных Православных Церквей. На этой неделе выходит вторая часть статьи о Православной Церкви в Румынии в период с 1918 по 1940-е годы. В ней повествуется о её роли во Второй Мировой войне и молдавской политике Румынской Церкви на канонических территориях Московского Патриархата. Материалы, приведенные в статье, ценны еще и тем, что позволяют увидеть самое начало разногласий между Церквями. 

На этой неделе наш портал также предлагает вашему вниманию две книжные рецензии. Первая посвящена первым двум томам четырехтомника «Православие в Молдавии: власть, церковь, верующие. 1940-1991». Вторая — седьмому выпуску Трудов Нижегородской духовной семинарии за 2009 год.

И, конечно же, это лишь самые главные публикации: всё же остальное пусть остаётся для вас приятным сюрпризом!