Ни для кого не секрет, что во все времена религия как явление социального характера была вовлечена в хозяйственные отношения и тесно связана с проблемами собственности. Церковь всегда активно участвовала в распределении национального продукта, а также прямо или косвенно влияла на хозяйственные (предпринимательские) отношения как на местном, так и на общегосударственном уровне. Сегодня в сфере государственно-конфессиональных отношений, а точнее в аспекте хозяйственно-правовой деятельности религиозных организаций существует немало вопросов, требующих разрешения. Однако любое решение назревших проблем должно идти по пути более глубокого анализа проблемных вопросов как в плане синхронии, так и в плане диахронии.
Хозяйственная деятельность религиозных конфессий к началу ХХІ столетия остается практически не исследованной. К концу XX века отдельные (в частности хозяйственные) аспекты жизнедеятельности религиозных общин чаще всего исследовались в рамках исторической науки и философии. Определенные вопросы экономики религиозных организаций являлись предметом анализа в работах Г.И. Шмелева[1], П.Б. Лаговского[2], Н.А. Митрохина[3], А.Н. Кашеварова[4] и некоторых других авторов. Именно в этих работах мы находим сведения о процессе возникновения и развития религиозных организаций как участников хозяйственно-экономических отношений.
Для совершенствования отечественного законодательства о хозяйственной (предпринимательской) деятельности религиозных организаций необходимо изучение историко-правовых истоков такой деятельности на территории исторической Руси и способов ее регламентации со стороны Древнерусского государства и в последующие исторические периоды.
В каждой религии и в каждом государстве проблемы, связанные с хозяйственной (экономической или предпринимательской) деятельностью религиозных организаций, разнообразны и многоаспектны, поэтому мы акцентируем внимание в основном на тех, которые связаны с конфессиями, существующими в России. Религиозные организации имеют многовековую практику ведения хозяйственной деятельности, а их существование как общественных организаций неотделимо от их функционирования как субъектов экономики. И прежде всего это касается крупнейшей конфессии нашей страны – Русской Православной Церкви. Уже со времен святого князя Владимира – Крестителя Руси – Православная Церковь была устроена как четко структурированная организация, поскольку уже тогда у нее были собственные органы управления – епархиальные центры, во главе которых стояли епископы, а также существовали внутренние правила, обязательные для всех клириков и мирян. Центральной организационно-правовой формой религиозной организации с ярко выраженной экономической составляющей с древнейших времен является монастырь. В контексте данной работы особого внимания заслуживает хозяйственная деятельность монастырей в так называемых вотчинных монастырских хозяйствах. Монастыри, обычно имевшие развитую структуру хозяйственной деятельности, оставили богатое наследие в виде разнообразной хозяйственной документации, которая пригодится при изучении отдельных экономико-правовых аспектов и явлений.
Вотчинное монастырское хозяйство известно с XI века. Его основой прежде всего являлись монастырские земли. Устав святого князя Владимира Святославовича о десятинах, судах и людях церковных[5] стал первым отечественным законодательным актом о правовом статусе Православной Церкви. Настоящий устав заложил основные понятия церковной юрисдикции в отечественном законодательстве. В уставе были сделаны первые шаги к определению имущественного статуса церкви. Так, св. князь Владимир передал Десятинной церкви в Киеве десятую часть от княжеского поместья и закрепил за ней десятую часть поступлений от централизованной феодальной ренты и других доходов[6]. Похожие положения о десятине в пользу церкви содержат устав Новгородского князя Святослава о церковной десятине 1137 г.[7] и Устав князя Всеволода Мстиславовича о церковных судах, людях и мерилах торговых (1221 год)[8].
Со времени своего возникновения в пределах Руси Православная Церковь как хозяйствующий субъект сосредотачивала в своих руках большие земельные ресурсы, а также пожертвования (вклады), дарения, ценные приобретения не богослужебного, но хозяйственного значения и т. д. Нужно согласиться с И.К. Смоличем, утверждающим, что неопределенность и нерешенность вопроса о правах монастырей на землю способствовали росту и даже расцвету монастырского хозяйства. Расширению монастырских земельных владений способствовали разные привилегии (иммунитеты), дарованные монастырям великими и удельными князьями[9]. Понятно, что иерархи и отдельные монастыри стремились получить от своих удельных князей – а впоследствии и от великих князей – дарованные грамоты, подтверждающие эти права, не только для защиты своих владений от других князей, но и чтобы юридически закрепить за церковью эти владения. Права и привилегии монастырей были обоснованы и защищены рядом документов, в частности дарованными грамотами, уставными, правовыми, обменными, заезжими грамотами, а также залоговыми записями (кабалой).
На протяжении многих веков основой для хозяйственной деятельности было землевладение, а одним из видов хозяйственной деятельности – аренда земли. С самого начала своего существования монастыри были крупнейшими землевладельцами. В XIV–XVI веках увеличение вотчины происходило в основном путем покупки. Примечательно, что по данным, помещенным в писарских и переписных книгах (именно они имеют особое значение для истории монастырских владений и монастырского хозяйства), к концу XVII века церковь владела 1/3 частью всех пахотных земель. По материалам упомянутых источников можно судить о деятельности монастырей, о росте их владений и объемах монастырского хозяйства. Учитывая это, вспомним исследования историка В.О. Ключевского, долго изучавшего жития святых, многие из которых были основателями монастырей. Он отмечал, что большинство монастырей того времени разрослись в крупные землевладельческие общества со сложным экономическим хозяйством и привилегированным хозяйственным управлением, с разнообразными бытовыми нуждами, поземельными тяжбами и запутанными экономико-правовыми, по сути мирскими отношениями[10]. Конечно, такие земельные просторы не могли оставаться «мертвыми». Монастыри владели угодьями на том же праве, что и частные владельцы, и именно такую собственность отдавали в аренду третьим лицам. К тому же монастыри отдавали в аренду (давали в оброк) рыболовные и лесные угодья, соляные варницы и т. п.
Те, кто арендовал земли у монастыря, обязаны были платить монастырю оброк. Здесь нужно обратить внимание, что оброк в разных исследованиях юристы трактуют по-разному. Если приравнивать оброк к ренте, то в таком случае речь не может идти о предпринимательстве или зачатках хозяйственных отношений. Мы присоединяемся к мнению тех исследователей, которые считают, что оброк в то время понимался так же, как мы сегодня понимаем такое явление, как «аренда», то есть срочное или пожизненное право пользования имуществом, вытекающим из договора найма (А.С. Лаппо-Данилевский[11], П. Н. Милюков[12], И. К. Смолич[13] и др.), и в таком случае можно говорить о сфере хозяйственно-правовых отношений монастырей как религиозных организаций с арендатором, частным лицом или предпринимателем.
Что касается ренты, то заметим, что она вроде бы является платой за землю, которой владеет монастырь, и компенсацией за использование, однако трудовая теория стоимости (Д. Рикардо, К. Маркс) убеждает, что стоимость может быть создана только живым трудом. Следовательно, источником ренты является неоплаченный дополнительный труд наемных рабочих в сельском хозяйстве. Это та часть добавленной стоимости, которую обыкновенно получают предприниматели – арендаторы земельных участков, за которую арендаторы платят землевладельцам.
Таким образом, очевидно, что оброк необходимо квалифицировать как соответствие аренды, а, следовательно, мы имеем зарождение хозяйственных отношений между монастырем-землевладельцем и арендаторами. Чаще сельскохозяйственные угодья монастыри отдавали в аренду монастырским крестьянам. Обычно монастырское хозяйство было ориентировано на производство продукции для собственного потребления, однако часть продукции продавалась. Заметим, что для монастырей характерна некая товарность монастырского хозяйства. В пользу этого факта свидетельствуют и документальные данные (хозяйственные книги) об организации с начала XVII века летних ярмарок для продажи производимой монастырем продукции. Кроме того, у многих монастырей в собственности были городские дворы (подворья) для торговли и поддержания связей с институтами государственной власти[14]. Некоторые монастыри являлись владельцами крупных и развитых для своего времени промышленных предприятий. Даже иностранцы в своих упоминаниях свидетельствовали, что монахи владели имениями (достаточно значительными), были удачными купцами во всем государстве и торговали разными товарами[15].
Интересен для нашего исследования факт наличия целого слоя тягловых попов, то есть обложенным специальным налогом клириков. Тяглом называли налоговую обязанность более или менее оседлых, богатых хозяйств в отношении государства[16]. Физическое или юридическое лицо, подлежащее уплате тягла, должно было владеть хозяйством, которое делилось на главный центр и второстепенные части. Приходское духовенство в своем духовном ведомстве в Древней Руси было податным классом и несло финансовую повинность. Это обстоятельство также косвенно свидетельствует о том, что и древнерусское белое приходское духовенство занималось хозяйственной деятельностью, облагаемой государством налогами.
Итак, рассмотрев хозяйственную деятельность монастырей на одном из первых этапов их существования, мы пришли к следующим выводам:
– с самого начала церковь существовала как институт с четко выстроенной иерархической системой;
– уже в XI веке начало формироваться вотчинное монастырское хозяйство;
– этот вид хозяйства особо интересен, поскольку именно в его пределах зарождалась хозяйственная деятельность древнейших крупных религиозных организаций – монастырей;
– монастыри, являясь крупнейшими землевладельцами страны с древнейших времен, отдавали пахотную землю в оброк;
– оброк стоит квалифицировать как хозяйственные отношения, возникающие по поводу аренды земли;
– монастырское хозяйство имеет признаки товарности;
– уплата духовенством налогов в пользу государства свидетельствует о признании деятельности монастырей и приходов как хозяйственной;
– для многих монастырей специфической чертой является торговый (коммерческий) характер монастырского хозяйства;
– обложение духовенства специальным налогом косвенно свидетельствует об осуществлении им хозяйственной деятельности.
Список литературы
1137 г. Устав князя Святослава Ольговича // Памятники русского права / Под ред. С. В. Юшкова. Сост. А.А. Зимин. — М., 1953. — Вып. II: Памятники права феодально-раздробленной Руси XII–XV вв. вв. С. 116–123.
Бельский К. С. Финансы и финансово-правовые отношения в Московском царстве. Тяглый строй Московского царства // Государство и право. — М., 2020. — № 9. С. 123–135.
Кашеваров А.Н. Материальное положение православной Церкви в Советской России (1917–1920 гг.) // Российская история. — М., 2016. — № 5. С. 92–104.
Кашеваров А.Н. Государство и церковь: Из истории взаимоотношений Советской власти и Русской православной церкви. 1917–1945 гг. — СПб.: Изд-во СПбГТУ, 1995.
Кашеваров А.Н. Современное состояние Русской Православной Церкви // Научно-технические ведомости Санкт-Петербургского государственного политехнического университета, 2011. — № 1 (118). С. 168–177.
Кашеваров А.Н. Финансово-экономическое положение Русской Православной Церкви в условиях революционных потрясений и гражданской войны // XVII ежегодная богословская конференция Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета: (9-11 октября 2006 г. и 25-27 января 2007 г.: материалы). — Т. 1. Осенняя сессия (9-11 октября 2006 г.). — М., 2007. С. 213–218.
Кашеваров А.Н. Экономический аспект антицерковной кампании советского государства. 1958 – 1964 гг. // Новейшая история России / Modern history of Russia. — СПб., 2011. — № 1. С. 123–129.
Ключевский В.О. Древнерусские жития святых как исторический источник. — М.: Наука. 1988.
Лаговский П.Б. Экономический механизм деятельности религиозных организаций: на примере Русской Православной Церкви: Автореф. дисс. канд. эконом наук. — М., 2003.
Лаппо-Данилевский А.С. Организация прямого обложения в Московском государстве со времен Смуты до эпохи преобразований: исследование А. Лаппо-Данилевского. — Санкт-Петербург: тип. И. Н. Скороходова, 1890.
Милюков П.Н. Государственное хозяйство России в первой четверти XVIII столетия и реформа Петра Великого. — СПб., 1892.
Митрохин Н.А. Русская православная церковь как субъект экономической деятельности // Вопросы экономики. — М, 2002. — № 8. С. 54–70.
Митрохин Н.А. Русская православная церковь: Современное состояние и актуальные проблемы. — М.: Новое литературное обозрение, 2006.
Смолич И.К. Русское монашество 988-1917. Жизнь и учение старцев. — М.: Православная энциклопедия, 1999. С. 127.
Устав князя Владимира Святославовича // Памятники русского права / Под ред. С. В. Юшкова. Сост. А.А. Зимин. — М., 1952. — Вып. I: Памятники права Киевского государства X – XII вв. С. 233–254.
Устав князя Всеволода Мстиславовича // Памятники русского права / Под ред. С. В. Юшкова. Сост. А.А. Зимин. — М., 1953. — Вып. II: Памятники права феодально-раздробленной Руси XII – XV вв. вв. С. 160–173.
Флетчер Дж. О государстве русском / Пер. М. А. Оболенского. — М.: Захаровъ, 2002.
Шамина И.Н. Из истории вологодских монастырей XVI – XVII века (состав насельников) // Отечественная история. — М., 2003. — № 1. С. 141–154.
Шмелев Г.И. Аграрная политика и аграрные отношения в России в XX веке. — М.: Наука, 2000.
Шмелев Г.И. Церковь, общество, государство и экономика // Россия и современный мир. — М., 2003. — № 2. С. 28–50.
[1] Шмелев Г.И. Аграрная политика и аграрные отношения в России в XX веке. М.: Наука, 2000; Шмелев Г.И. Церковь, общество, государство и экономика // Россия и современный мир. М., 2003. № 2. С. 28–50.
[2] Лаговский П.Б. Экономический механизм деятельности религиозных организаций: на примере Русской Православной Церкви: Автореф. дисс. канд. эконом наук. М., 2003.
[3] Митрохин Н.А. Русская православная церковь как субъект экономической деятельности // Вопросы экономики. М, 2002. № 8. С. 54–70; Митрохин Н.А. Русская православная церковь: Современное состояние и актуальные проблемы. М.: Новое литературное обозрение, 2006.
[4] Кашеваров А.Н. Государство и церковь: Из истории взаимоотношений Советской власти и Русской православной церкви. 1917–1945 гг. СПб.: Изд-во СПбГТУ, 1995; Кашеваров А.Н. Финансово-экономическое положение Русской Православной Церкви в условиях революционных потрясений и гражданской войны // XVII ежегодная богословская конференция Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета: (9-11 октября 2006 г. и 25-27 января 2007 г.: материалы). Т. 1. Осенняя сессия (9-11 октября 2006 г.). М., 2007. С. 213–218; Кашеваров А.Н. Современное состояние Русской Православной Церкви // Научно-технические ведомости Санкт-Петербургского государственного политехнического университета, 2011. № 1 (118). С. 168–177; Кашеваров А.Н. Экономический аспект антицерковной кампании советского государства. 1958 – 1964 гг. // Новейшая история России / Modern history of Russia. СПб., 2011. № 1. С. 123–129. Кашеваров А.Н. Материальное положение православной Церкви в Советской России (1917—1920 гг.) // Российская история. М., 2016. № 5. С. 92–104.
[5] Устав князя Владимира Святославовича // Памятники русского права / Под ред. С. В. Юшкова. Сост. А.А. Зимин. М., 1952. Вып. I: Памятники права Киевского государства X–XII вв. С. 233–254.
[6] Там же. С. 244.
[7] 1137 г. Устав князя Святослава Ольговича // Памятники русского права / Под ред. С. В. Юшкова. Сост. А.А. Зимин. М., 1953. Вып. II: Памятники права феодально-раздробленной Руси XII–XV вв. вв. С. 116–123.
[8] Устав князя Всеволода Мстиславовича // Памятники русского права / Под ред. С. В. Юшкова. Сост. А.А. Зимин. М., 1953. Вып. II: Памятники права феодально-раздробленной Руси XII–XV вв. вв. С. 160–173.
[9] Смолич И.К. Русское монашество 988-1917. Жизнь и учение старцев. М.: Православная энциклопедия, 1999. С. 127.
[10] Ключевский В.О. Древнерусские жития святых как исторический источник. М.: Наука. 1988.
[11] Лаппо-Данилевский А.С. Организация прямого обложения в Московском государстве со времен Смуты до эпохи преобразований: исследование А. Лаппо-Данилевского. Санкт-Петербург: тип. И. Н. Скороходова, 1890.
[12] Милюков П.Н. Государственное хозяйство России в первой четверти XVIII столетия и реформа Петра Великого. СПб., 1892.
[13] Смолич И.К. Русское монашество 988–1917. Жизнь и учение старцев. М.: Православная энциклопедия, 1999.
[14] Шамина И.Н. Из истории вологодских монастырей XVI–XVII века (состав насельников) // Отечественная история. М., 2003. № 1. С. 141–154.
[15] См.: Флетчер Дж. О государстве русском / Пер. М. А. Оболенского. М.: Захаровъ, 2002.
[16] См.: Бельский К. С. Финансы и финансово-правовые отношения в Московском царстве. Тяглый строй Московского царства // Государство и право. М., 2020. № 9. С. 123–135.
Источник: Бочков П.В., свящ. Историко-правовые основы деятельности религиозных организаций в контексте хозяйственно-правовых отношений в монастырских хозяйствах в Древнерусском государстве // Светское право и экономик в современной жизни Церкви». Сборник материалов. — Томск: Издательство Томской духовной семинарии, 2022. С. 149–161.