Оклеветанный император
Византийский император Михаил III — это человек, чья личность и правление отражены в истории словно в кривом зеркале. Изучая личность Михаила, приходится учитывать, что все летописи, описывающие деяния сего басилевса, настроены к тому крайне враждебно, не скупясь на обвинение одно краше другого. Из-за этих искажений трудно полноценно восстановить фигуру Михаила во всём блеске, однако по косвенным данным мы можем судить, что в реальности это был достаточно успешный военачальник, а также человек, окруживший себя ярчайшими умами своей эпохи. Впрочем, обо всём по порядку.
Начать стоит с того, что Михаилу пришлось занять константинопольский трон аж в 2 года, когда 20 января 842 года умер его отец Феофил. Пока император рос, управление Империей взяла на себя его мать Феодора, а также влиятельный царедворец по имени Феоктист. Со временем юный Михаил, заручившись поддержкой своих дядей Варды и Петронаса, сумел избавиться от своих опекунов, когда свою мать он упёк в монастырь в 857 году, ну а Феоктиста по его приказу попросту зарезали чуть ранее: в ноябре 855 года.
Став полновластным правителем, Михаил III вынужден был немалую часть своего времени проводить в военном лагере, ибо уж больно активизировались враги Византии едва ли не на каждом направлении. С юго-востока угрожали арабы, с востока — еретики-павликиане, с северо-запада — болгары, да и с севера вот-вот должны были пожаловать незваные гости. Опасность грозила Империи буквально со всех сторон и нужно было решить, какой же враг достоин самого пристального внимания. Решение созрело в 856 году, когда на восток отправилась византийская армия под командованием Петронаса. Петронас начал с того, что совершил глубокий рейд на территории павликиан и арабов, дойдя аж до самой Мелитены (совр. Малатья, Турция), а затем преспокойно вернулся в столицу, ведя за собой множество пленных.
Пока Петронас сражался в Анатолии, Михаил и другой его дядя, Варда, решали другую серьёзнейшую проблему в лице Болгарского царства. Болгары в своё время эффективно отрезали византийцев от сухопутной связи Константинополя и европейских фем, что, конечно же, не могло устраивать Империю. Ещё до отправки Петронаса в «гости» к арабам и павликианам Михаил и Варда выступили из столицы на запад во главе мощной армии. Византийцам сопутствовал немалый успех, ведь к их ногам пали Филиппополь, Анхиал и Месемврия (совр. болгарские Пловдив, Поморие и Несебыр, соответственно), а также почти всю северо-восточную Фракию. Болгарам, справедливости ради, вообще в эту войну, занявшую 855 и 856 года, сильно не везло, поскольку одновременно с Михаилом по ним с запада ударили объединённые германо-хорватские силы под предводительством восточно-германского короля Людовика II Немецкого. Борису, последнему болгарскому хану, ничего не оставалось делать, кроме как признать потерю своих восточных владений.
На некоторое время на западном фронте Империи наступило затишье, поскольку Михаил вновь обратил свой взор на арабов, точнее — арабы обратили свой взор на Михаила. После успешного рейда Петронаса к Мелитене местные арабы пришли немалую ярость и решили достойно ответить византийским военачальникам. Начиная с 857 года эмир Мелитены Умар ал-Акта («Однорукий») произвёл серию рейдов на византийские территории, сковывая все силы имперских войск на анатолийском фронтире в Киликии. Дошло до того, что император неоднократно лично возглавлял войско и даже увёл часть гарнизона из Константинополя, хотя обычно восточные армии вёл уже знакомый нам Петронас, получивший титул командующего всеми восточными силами.
В 860 году обстановка совсем перестала быть томной, ибо Михаил, находившийся на осаде одной из арабских крепостей, получил известия о вторжении с севера каких-то варваров, которые самозабвенно грабили предместья Второго Рима. С этими северянами, с одной стороны, ромеи уже успели познакомиться чуть ранее, когда в 30-40-х годах IX века те совершили набег на черноморский город Амастриду (совр. Амасра, Турция). С другой стороны, по всей видимости, византийцы не посчитали нужным обратить внимание на это предупреждение, посчитав, что после унижения Бориса угрозы с запада и севера им ждать не придётся. Поэтому приход нового врага стал столь великой неожиданностью, что многие жители предместий просто не успели скрыться за легендарные константинопольские стены. Угроза, впрочем, со временем нейтрализовалась сама собой, ибо северяне, вдоволь награбившие столичные предместья, ушли по собственному почину. Почему эти люди, известные ромеям под наименованием «народ Рос», отступили, неизвестно. Возможно, налётчики опасались ромейской армии, которую как раз вёл Михаил III, а возможно, что «росам» хватило и той добычи, коей они уже обладали и им совершенно не улыбалась перспектива осаждать величественные укрепления византийской столицы.
Пока Михаил воевал с арабами, а жители Константинополя переживали столь неприятные дни, в Болгарии хан Борис пытался зализать раны, нанесённые ему в прошлых войнах. Удавалось ему это крайне посредственно и всё вело к тому, что хан вот-вот подпадёт под влиянием своего недавнего врага Людовика II, который, к слову, обещал прислать своих миссионеров, поскольку хан уже давно задумывался о христианизации своего царства и о выгодах, которые оная может принести. Басилевс же, Патриарх Константинопольский Фотий и прочие придворные смотрели на всё это и решили, что так дело не пойдёт. А тут ещё в дело вмешался случай. В 863 году в Болгарии разгорелся страшнейший голод и Михаил решил, что лучшего шанса ему может уже и не предоставиться. В этом же году по приказу императора выступает с войском его дядя Варда, который, в основном, был талантливым администратором, но и воевать был обучен не хуже своего успешного брата-военачальника Петронаса. Кончилось всё очередным унижением болгар,причём на сей раз но на сей раз ромеи были настроены очень серьёзно: мир Империи и Болгарии возможен, но только после крещения хана, его семьи и придворных при участии уже византийских священников и в присутствии лично императора. Поскольку союзников у Бориса на тот момент под рукой не оказалось (до Людовика II вести о вторжении византийцев дошли слишком поздно), то пришлось повиноваться и в начале 864 года хан Борис в ходе таинства, свершённого под руководством Фотия, испарился, а вместо него появился князь Михаил, поскольку император, как уже отмечалось, не просто присутствовал при крещении Бориса, но и выступал в качестве крёстного отца новоявленного христианского государя. Последний так и запомнится в истории своим сдвоенным именем: Борис-Михаил. Ну а Болгария и впрямь стала христианской державой, несмотря на яростное сопротивление и даже бунт немногих не растворившихся в славянской среде булгарских придворных и военачальников. А через некоторое время, в правление Симеона I, оправившаяся от своих неудач Болгария станет оспаривать у Византии не только политическое руководство, но и духовное. Впрочем, всё это уже будет лишь в дальнейшем.
Меж делом чуть ранее начала крещения Болгарии на востоке наш старый знакомый Петронас достиг пика своей карьеры, когда 3 сентября 863 года, командуя сразу тремя крупными армиями, сумел взять в кольцо своего старого «друга», эмира ал-Акта, в районе реки Лалакаон (возм., река Кызылырмак, Турция). «Однорукий» эмир два дня пытался вырваться из окружения, но добился лишь того, что погиб сам, как и почти вся его армия. Там же погиб и Карвеас, лидер павликиан. На этом господство Мелитенского эмирата, как и «государства» павликиан, было сломлено, а византийцы, сами того не подозревая, начали этими победами создавать базу для своего мощнейшего наступления последующего столетия. Впрочем, уже тогда в Империи по достоинству оценили заслуги Петронаса и последний удостоился триумфального въезда в Константинополь в стиле древних римских военачальников.
Продолжение в источнике