В контексте современного активного обсуждения проекта «Положения о монастырях и монашествующих» представляется актуальным обращение к опыту дореволюционных дискуссий по вопросам организации жизни монастырей и подъему духовной жизни в них [11, 9]. В этих условиях приобретают актуальное звучание некоторые решения Всероссийского съезда представителей монашествующих 1909 года. Одним из последствий съезда явился изданный Синодом указ, предлагавший меры к реформе монашеского устройства. Имеется некоторое количество работ, в которых в общих чертах освещаются принятые на съезде решения, но проблема их реализации на местном уровне, т.е. на уровне отдельных губерний, до сих пор недостаточно изучена в исторической науке [7, 11, с. 324 – 327; 13;14; 15, с. 85 – 86]. В этом отношении, на наш взгляд, представляет интерес архивный фонд Алатырского Свято-Троицкого мужского монастыря, в котором хранятся документы, связанные не только с решениями монашеского съезда 1909 г., но и с попытками реализовать их в Симбирской губернии.
Среди официальных документов, хранящихся в фонде Алатырского Свято-Троицкого монастыря, имеется копия указа Святейшего Синода 1910 г. о мерах для укрепления монашеской жизни в обителях. Следует напомнить основные положения съезда монашествующих 1909 г., поскольку они явились ориентиром при проведении Симбирским епархиальным начальством ревизий в монастырях Симбирской губернии. Согласно решению съезда, настоятели монастырей должны «иметь неослабное наблюдение, во-первых, чтобы церковная жизнь в обители совершались истово, уставно и благоговейно; во-вторых, чтобы совершались неопустительно ежедневно чтение» Священного Писания и совершалось его толкование «на утренях, поздних литургиях на трапезе, а также организовывалось соборное чтение акафистов в положенные дни…» [2, л. 274].
Монастырскому начальству поручалось «иметь заботу об обучении поступающих в монастырь неграмотных послушников чтению и Закону Божию хотя бы в объеме программы начальных школ», «устраивать в монастырях, по возможности, и для всей братии внебогослужебные чтения из творений свв. Отцов в особые назначаемые настоятельские часы» [2, л. 275 – 275 об.]. Среди принятых монашеским съездом решений были также «меры к устранению недостатков и к ограждению монастырской братии от соблазнов, проистекающих от общения с миром». Согласно этим мерам поступающий в монастырь обязывался соблюдать трезвость, причем его предупреждали, что в случае нарушения трезвости он подвергался немедленному удалению из монастыря. Для обеспечения этой меры в монастырях вводился строгий запрет на употребление водки и других крепких спиртных напитков. Без надлежащего разрешения монашествующим не допускалось совершать каких-либо отлучек из монастыря. Посещение монастырской братии мирянами признавалось неполезным, и для таких посещений отводилась особая приемная комната [2, л. 276].
Для реализации решений монашеского съезда члены Симбирской духовной консистории совершили 4 марта 1911 г. ревизию Алатырского Свято-Троицкого монастыря, в ходе которой были выявлено достаточно много нарушений норм монастырской жизни. По замечанию членов проверочной комиссии, богослужение совершалось «при пении малоудовлетворительном: без всякой стройности, умиления и благоговения» [1, л. 70]. Ревизоры также отметили, что «резко бросается в глаза и то, что некоторые из братии монастыря являются к церковному богослужению не к началу, а к середине, или к концу богослужения», при этом «некоторые выходят из храма ранее окончания службы» [1, л. 70, 70 об.]. Симбирская Духовная консистория в качестве способов искоренения беспорядков дала указание настоятелю монастыря уволить «неблагонадежных и бесполезных» послушников, запретить насельникам обители без разрешения выходить из монастыря и принимать у себя женщин [1, л. 71]. Также епархиальное начальство напоминало настоятелю, что монашествующим, согласно указу Синода, предписывается воздержание от спиртных напитков и запрещается их покупка на монастырский счет [1, л. 71]. Однако, по-видимому, внутри самого монастыря не сразу стали проводиться строгие меры в отношении пьянства [2, л. 237, 250]. В качестве наказания провинившейся братии использовалось воспрещение совершать богослужение, а также временный запрет носить мантию, рясу и клобук. Случались также нарушения пищевых запретов монашествующими – вкушение мяса и т.д. [3]
В целях реализации мер по «благоустроению мужских монастырей» Симбирская духовная консистория 26 июля 1911 г. постановила, чтобы настоятель Алатырского Свято-Троицкого монастыря архимандрит Назарий лично занялся в своей обители организацией внебогослужебных чтений «для назидания братии и богомольцев» [2. л. 179 об.]. Следует заметить, что подобные чтения и беседы проводил предыдущий настоятель Алатырского монастыря архимандрит Гавриил (Гаврилов), введший еще ранее в Валаамском монастыре внебогослужебные беседы с насельниками. Появление предписания о проведении данных бесед от Симбирской духовной консистории, по-видимому, свидетельствовало о том, что духовные беседы после смерти архимандрита Гавриила прекратились.
Симбирская духовная консистория предписывала настоятелю монастыря организацию обучения неграмотных послушников чтению и Закону Божию [2, л. 179 об.]. Это была своевременная необходимая мера, так как братия Алатырского монастыря формировалась по большей части крестьянами Симбирской губернии, имевшими домашнее образование [4]. П.Н. Зырянов отмечал, что за формулировкой «домашнее образование» могла скрываться элементарная неграмотность [11, с. 308].
Епархиальное начальство также постановило, что монастырь должен приобрести святоотеческие и аскетические творения, а также противосектантскую литературу по обличению старообрядчества, иноверия и инославия [2, л.179 об.]. Следует отметить, что после пожара 4 июля 1906 года, в ходе которого сгорели практически все здания обители, часть монастырской библиотеки уцелела, в том числе творения святых отцов и русских подвижников благочестия. Так, например, сохранились «Лествица» (1785 г.) преп. Иоанна Лествичника, несколько экземпляров «Добротолюбия» (1793 и 1822 гг.), творения преп. Ефрема Сирина (1701 г.), «Маргарит» Богоугодных трудов свт. Иоанна Златоустого, «Беседы» свт. Василия Великого (1824 г.), сочинения свт. Тихона Воронежского в 4-х книгах. Сохранились собрание поучений и речений преосвященного Феодотия, архиепископа Симбирского, «Пастырское богословие» архимандрита Кирилла (1858 г.) и противосектанткая литература инославия [4, л. 15, 16, 17].
В качестве мер по благоустройству монастырей Симбирская духовная консистория рекомендовала завести в Алатырском и других монастырях Симбирской епархии следующий порядок. В свободное от богослужения время братию и послушников «следует заставлять читать святоотеческие книги и религиозно-нравственные журналы» [2, л.180]. В качестве нормы предписывалось говеть и причащаться не менее 6 раз в год: «во св. четыредесятницу и в Рождественский пост по дважды – на первой и последней неделях, в успенский и петровский посты – однажды» [2, л. 180]. Внесение этой нормы было, по-видимому, следствием пренебрежения говением со стороны монашествующих. Симбирская духовная консистория стала строже следить за участием монашествующих в Таинстве Исповеди во время постов [2, л. 180].
Как можно видеть, симбирское епархиальное начальство недостаточно строго реализовывало решения монашеского съезда 1909 г., особенно в пункте о «мерах к устранению недостатков и к ограждению монастырской братии от соблазнов, проистекающих от общения с миром». Судя по вышеуказанным фактам внутренней жизни обители, в монастыре угасал дух древнего монашеского идеала. К сожалению, в начале XX в. в деятельности Алатырского монастыря стала преобладать не напряженная и усиленная духовная жизнь (молитвенный подвиг монахов), а внешняя церковная деятельность, в частности, в области общественной благотворительности. Монастырь жертвовал на дела благотворения, строительство храмов, содержал на свои средства школы. Алатырский монастырь участвовал в ежегодном сборе в пользу церковно-приходских школ [2, л. 17], глухонемых [5, л. 38], вносил взнос на содержание Симбирского первого епархиального женского училища [2, л. 34]. Кроме того Алатырский монастырь содержал на своей территории Алатырское духовное училище и больницу при нем [8, с. 18]. О жизнеспособности монастыря и его активной хозяйственной деятельности свидетельствует тот факт, что после пожара 1906 г., уничтожившего практически все здания монастыря, к 1911 г. практически весь комплекс монастырских строений был восстановлен [9, с. 62].
В заключение еще раз отметим, что постановления и указы Синода и Симбирской духовной консистории о благоустройстве монастырей и возвышении жизни монашествующих имели в Алатырском Свято-Троицком монастыре ограниченное действие. Ограниченное применение этих монашеских постановлений можно объяснить несколькими причинами. Во-первых, отсутствием должного настоятельского контроля над братией и более или менее продолжительного настоятельства одного человека. Так, например с 1900 по 1911 гг. в монастыре сменилось 5 настоятелей: епископ Иннокентий (1900–1902 гг.), архимандрит Мефодий (1902 – 1903), архимандрит Гавриил (1903), Палладий (1911 г.), Даниил (1911–1919). Во-вторых, случившимся в 1906 г. пожаром обители, заставившим насельников обители усиленно искать средства на восстановление разрушенного монастырского комплекса и уделять большее внимание хозяйственным вопросам, нежели духовным. В-третьих, отсутствием достаточного образования среди монашествующих и послушников обители.
Источники и литература
1. Государственный исторический архив Чувашской республики (далее – ГИА ЧР). Ф. 245. Оп. 1. Д. 69.
2. ГИА ЧР. Ф. 245. Оп. 1. Д. 70.
3. Ведомость о монашествующих // ГИА ЧР. Ф. 245. Оп. 2. Д. 216
4. Опись монастырских церковных зданий и прочего имущества, уцелевших от пожара, бывшего 4 июля 1906 г. в Свято-Троицком мужском монастыре в городе Алатыре Симбирской епархии // ГИА ЧР. Ф. 245. Оп. 2. Д. 251.
5. ГИА ЧР. Ф. 245. Оп. 1. Д. 68.
6. ГИА ЧР. Ф. 245. Оп. 1. Д. 67.
7. Алексий (Симанский), иеромонах. К съезду монашествующего духовенства. К Съезду монашествующего духовенства (О преобразовании монастырской жизни). Москва: Тип. «Русская печатня», 1909. 16 с.
8. Алексеев Б.Л., Арсентьева А.В., Никитин А.С., Низова И.Г. Алатырское духовное училище (к 2000-летию христианства). Изд-во Чувашского государственного института туризма и сервиса, Чебоксары, 1999. 55 с.
9. Ветвицкая Е.О. Слово о святой земле: Алатырский Свято-Троицкий мужской монастырь. Алатырь: Изд-во Свято-Троицкого монастыря, 2010. 174 с.
10. Евстолия (Егорова), монахиня. Каким будет русское монашество. Обсуждение проекта Положения о монастырях и монашествующих // Журнал Московской патриархии. 2012. № 10. Октябрь. URL: http://e-vestnik.ru/analytics/kakim_budet_russkoe_6017/?m=print
11. Зырянов П.Н. Русские монастыри и монашество в XIX – начале XX века // Монашество и монастыри в России. XI – XX века: Исторические очерки. М.: Наука. 2002. С.302 – 331.
12. Проект «Положения о монастырях и монашествующих». URL: http://www.patriarchia.ru/db/text/2255384.html
13. Серафим Кузнецов, иером. Первый Всероссийский съезд монашествующих 1909 года: воспоминания участника. Воспоминания участника. М.: Изд-во им. Святителя Игнатия Ставропольского, 366 с.
14. Скотт М. Кенворти. Первый Всероссийский съезд монашествующих в 1909 г. в Троице-Сергиевой Лавре и монастырский вопрос в начале XX в. // Тезисы докладов II международной конференции «Троице-Сергиева Лавра в истории, культуре и духовной жизни России». Сергиев Посад, 2000. С. 166–184.
15. Федоров В.А. Русская Православная Церковь и государство. Синодальный период. 1700–1917. М.: Русская панорама, 2003. 480 с.