Вера Жуковского вырабатывалась постоянно как в устном, так и во внутреннем диалоге, в сущности, именно со своей старшей сестрой, которая веровала и жила по своей вере совершенно иначе, чем жил он. И поэтому в своих дневниках он, наблюдая, как она говеет, то есть готовится к исповеди и причастию, записывает такую обидчиво-ранимую фразу, в то же время подчеркивающую, что он очень углубленно думает о смысле духовных практик: «Говеть, — пишет он, — не значит есть грибы и становиться на колени. Это значит обращаться всей душою к Богу и исчислять себе и Ему свои дела». Дальше я пересказываю от себя, но смысл именно в этом — в аналитическом подходе к исповеди, к тому, что необходимо сначала разложить себя на составляющие части и свою душу, а потом собрать себя каким-то претворяющим движением и обратиться наверх. Несомненно, в отталкивании от традиционно-религиозных, традиционно-православных, он пишет еще через несколько лет: «Как мало возвышающего в обряде нашего говенья: мы только поем гимны, произносим молитвы, становимся на колени, а в этом нет ничего специально возносящего нас к Богу, необходимо другое».