Препятствуя занятиям традиционными промыслами, миссионеры способствовали переходу коренных малочисленных народов Приморья и Приамурья к огородничеству, земледелию и скотоводству. Особенно успешно шел этот переход среди народов, живших среди русского населения. Показывая пример, миссионеры сами трудились на своих огородах, прививали любовь к земле школьникам. Нанайцам на р. Уссури отводили большие земельные наделы. Однако к началу XX в. успехи земледелия и особенно скотоводства у амурских нанайцев и других коренных народов были плохими, в частности, из-за неумения работать и препятствия шаманов.
Миссионеры учили аборигенов распиливать бревна на доски, знакомили их с плотническим, столярным ремеслами, обработкой металлов, и проч. Наученные миссионерами и русскими плотниками, нивхи, нанайцы, гиляки и другие народы возводили хозяйственные постройки и жилища срубного типа. Нередко они окрашивали полы и наличники окон, приобретали зеркала, индивидуальные полотенца, лампы с абажурами, научились подметать пол, умывали лицо и руки.
Прогрессивное значение имело распространение грамотности среди детей и привитие им общей культуры в церковно-приходских школах. Вначале аборигены неохотно отдавали детей в школы, но затем у нивхов и гольдов это стало обычной практикой. Детей отпускали на один год. Местные дети нередко обучались вместе с русскими, что приобщало их к русскому языку и русской культуре. В миссионерских школах преподавались Закон Божий, церковное пение, чтение, письмо, арифметику, в некоторых — отечественная история и география, ремесла (бондарное и сапожное). Часть детей жила в интернатах в специальных зданиях или у русских крестьян. На каждого ребенка-аборигена отводилось по 35 руб. в учебный год. Учебный год продолжался с середины сентября до мая. Детей отпускали на святки, а по просьбе родителей также на весеннюю и осеннюю рыбную путину. В некоторых школах детей использовали в качестве рабочих рук (пилить и колоть дрова, топить печи, носить воду и т.д.), учителя иногда применяли недопустимые меры взыскания и наказания (драли за уши, били по голове и проч.). В нескольких миссионерских школах из-за этого дети сбежали к родителям в середине декабря, что заставило руководство школ завершить учебный год раньше обычного.
Миссионеры оказали определенное воздействие на семью и брачно-семейные отношения, хотя окончательно не сумели пресечь практику покупки аборигенами жен. Развитие капиталистических отношений упрочило положение женщины и молодых, предоставляя им возможность самостоятельного заработка. У аборигенов прививались христианские обычаи и обряды, в том числе связанные с рождением детей, свадьбой, похоронами. Зажиточные нанайцы отправлялись на венчание в Хабаровск. Христианские обычаи способствовали распаду родовых отношений и формированию территориальных связей, независимых от этнической принадлежности. При крещении аборигенам давались русские имена, а нередко и фамилии, которые они использовали при общении с русским населением.
В брачно-семейных спорах сами аборигены часто обращались к миссионерам в надежде получить защиту или избежать уплаты калыма, для этого даже приступали к таинствам крещения и венчания. Хотя Церковь приветствовала этносмешанные браки, считая их средством русификации местного населения, однако до революции такие браки были единичными явлениями. Значительно чаще русские выступали восприемниками при крещении аборигенов, и наоборот. Борясь с полигамией, Церковь не признавала браки крещеных аборигенов, заключенные «в язычестве», и стремилась улучшить положение женщин: способствовала сооружению для рожениц небольших юрт с теплыми нарами, защищала крещеных жен от некрещеных мужей, особенно при побоях и плохом обращении.
Влияние Церкви в обрядах жизненного цикла и в духовной культуре в целом было незначительным.