Меня бы не удивило, если бы об этом влиянии говорили антиклерикально настроенные люди, но очень часто такие рассуждения, причем приправленные солидным количеством неподдельной тревожности, звучат от верующих и даже от священства.
Одним из наиболее ярких примеров этого является то напряжение, которое было вызвано необходимостью закрытия церковных служб для посещения прихожанами. Я искренне не понимаю, с чем это напряжение связано, однако вижу здесь только два возможных варианта.
Если дело в том, что отсутствие церковных служб вредит самим людям, то вполне очевидно, что этот вред вполне оправдан – как способ избежать еще большего вреда. Люди не всегда сами в состоянии отказаться от участия в службе, и естественно, что многие приходы были вынуждены пойти на это. Если бы, предположим, людям пришлось создавать партизанские отряды для защиты своей земли от захватчиков или собираться в дружины добровольцев, чтобы помогать больным, то это ведь очевидно было бы достаточным поводом, чтобы не пойти на службу. Неужели дело только в том, что помощь, которую оказывают люди в период пандемии, воздерживаясь от посещения службы, недостаточно очевидна? Было бы наивно полагать, что самопожертвование всегда должно выглядеть как-то героически. И еще меньше мне хотелось бы думать о том, что для кого-то его собственное право сходить на церковную службу важнее, чем возможность минимизировать количество смертей.
Если же дело в том, что отсутствие церковных служб может нанести вред самой Церкви или основам церковного уклада, то такие опасения кажутся мне еще более странными. Даже для совершенно далекого от церковной жизни человека и самого отъявленного атеиста вполне ясно, что Церкви невозможно навредить таким способом. За примером далеко ходить не надо: только в ХХ веке русское православие пережило эпоху СССР, гражданскую и две мировых войны. Неужели после этого происходящее в период пандемии действительно заслуживает такого отношения?
Я могу сказать даже больше: любая ситуация, плохая или хорошая, в которой люди начинают больше думать и осторожнее принимать решения, идет на пользу Церкви. Она может потрясти какие-то традиции и уклады, но она же в перспективе может заставить людей задуматься о фундаментальных вещах. Сила Церкви как православного сообщества заключается не в финансовом благополучии прихожан или стабильности жизни, а в проповеди и в связях между людьми. Современные условия, в том числе технологические, позволяют организовать все так, чтобы церковная жизнь почти не страдала от пандемии. Как и в отношении каждого человека, которого беда обошла в эту пору, для церкви важно лишь одно: увидеть возможности для развития в тех изменениях, в которых другие видят кризис.