Рассматривая тему «Место Поместных и Архиерейских Соборов в системе церковного управления», комиссия Межсоборного присутствия по вопросам церковного управления и механизмов осуществления соборности в Церкви изучила доклады и предложения членов комиссии, а также отзывы, поступившие из епархий, церковно-общественных объединений[1] и центральных духовных школ, в ответ на запрос председателя комиссии.
Внесенные в комиссию предложения сводятся к двум принципиальным вариантам:
1. оставить существующее положение вещей неизменным;
2. рассматривать Поместный Собор как высший орган представительства церковной полноты Русской Православной Церкви, а Архиерейский Собор – как высший орган власти и управления.
Аргументация поддерживающих возможность изменения следующая.
Ныне действующий Устав определяет Поместный Собор, а не Архиерейский Собор как орган высшей власти в области канонического устроения. Между тем такие полномочия, как принятие Устава и внесение в него изменений, хранение догматического и канонического единства Русской Церкви, решение принципиальных канонических вопросов, касающихся внутренней и внешней деятельности Церкви, канонизация святых, создание, реорганизация и ликвидация самоуправляемых церквей, экзархатов и епархий отнесены к компетенции Архиерейского Собора. Все это вопросы канонического характера. Очевидное противоречие в тексте Устава целесообразно устранить не чрез исключение этих тем из компетенции Архиерейского Собора, но чрез усвоение именно ему высшей власти в области канонического устройства Русской Церкви, которая в настоящей редакции, декларативно, усвоена Поместному Собору.
Представляется необходимым внесение некоторых поправок в главы Устава, относящиеся к Поместному и Архиерейскому Собору. Так, содержащийся в действующем Уставе перечень полномочий, закрепленных за Архиерейским Собором, делает не вполне адекватным определение его как органа управления, а не органа власти, каковым в Уставе назван Поместный Собор. Архиерейскому Собору принадлежит высшая судебная власть, он наделен законодательными полномочиями. В то же время текущее церковное управление осуществляется как раз не им, но Святейшим Патриархом и Священным Синодом, а также подчиненными им синодальными отделами и иными учреждениями ведомственного характера. Поэтому было бы корректно в измененной редакции Устава определить Архиерейский Собор как орган высшей канонической власти и высшего иерархического управления Русской Православной Церкви.
Вызывает сомнение целесообразность наделения не Архиерейского, а Поместного Собора высшей властью в области вероучения. Если исходить из канонов, уставных положений большей части автокефальных Поместных Церквей, то можно сделать заключить, что канонически адекватным и исторически мотивированным решением будет включение вероучительных тем в сферу ответственности Архиерейского Собора.
Поместный Собор, включающий в себя полноту епископата Русской Церкви, компетентен выносить решения о прославлении угодников Божиих, наравне с Архиерейским Собором. Но когда на Всероссийском Церковном Соборе 1917–1918 годов были прославлены священномученик Иосиф Астраханский и святитель Софроний Иркутский, то под актами об их канонизации стоят подписи исключительно епископов, а не всех вообще членов Собора. Ради более четкого распределения полномочий Архиерейского и Поместного Соборов и устранения ненужного дублирования, было бы правильным в их компетенции возложить канонизацию святых на исключительную ответственность Архиерейского Собора.
Более того, согласно 34-му правилу Святых Апостолов и 9-му правилу Антиохийского Собора, высшая власть в Поместной Церкви принадлежит собору епископов и Предстоятелю Церкви. Вот почему ставить вопрос о соблюдении принципа соборности в высшем церковном управлении при условии обязательного участия и принятия решений – наряду с епископами – клириками и мирянами неправомерно. Принцип соборности в высшем церковном управлении нельзя путать с принципом всецерковного представительства. Принцип соборности вытекает из соборно-патриаршей формы устройства Церкви, при которой четко сбалансирована власть Предстоятеля Церкви и Собора епископов.
Актуальной задачей в сфере высшего церковного управления на сегодня является забота о своевременном отклике на нужды Церкви, ответ на все новые вызовы быстро меняющегося общества, усилия по утверждению в обществе нравственных ценностей, стремление к сохранению церковного единства. Поместному Собору следует стать высшим представительным органом Церкви, собранием, включающим не только епископов, но и большое число духовенства и мирян из всех регионов Русской Православной Церкви, который призван изучать, давать оценки и рекомендации по церковно-общественным вопросам, а также проблемам развития общественных, миссионерских, образовательных, молодежных, благотворительных и иных церковных инициатив.
Архиерейскому Собору, в свою очередь, принадлежат все полномочия высшей церковной власти и управления, направляющие и контролирующие полномочия в отношении работы всех постоянно действующих органов и подразделений Московского Патриархата. Архиерейский Собор регулирует нормы и правила жизни Поместной Церкви, определяет ее стратегические приоритеты, пути их воплощения.
Для того, чтобы Архиерейские Соборы стали более действенным органом церковной власти и могли бы нести полноту ответственности за решение важнейших вопросов, предлагается увеличить частоту проведения Архиерейских Соборов как минимум до одного раза в два года.
[1] Всемирный Русский Народный Собор; византийский клуб «Катехон»; Преображенское братство; православное общество (братство) «Радонеж»; Россия православная; Союз православных братств; Совет православных молодежных организаций Москвы; Союз православных граждан; Патриарший центр духовного развития детей и молодежи; Совет православных общественных объединений при Синодальном отделе по взаимоотношениями Церкви и общества