Об исламском времени: переосмысление хронологии в историографии мусульманских обществ
События

Тезисы

В этой статье мы доказываем, что академическая репрезентация исламской истории как единой хронологической последовательности, утвердившаяся в XIX веке и доминирующая до сих пор, служит главной помехой на пути плодотворного чтения исламских исторических материалов. Опираясь на новые идеи множественной исторической темпоральности, я предполагаю, что исламоведы могут расширить свои возможности, если обратят внимание на разнообразие способов концептуализации времени в оригинальных источниках. Для иллюстрации я привлекаю анализ структуры и литературных приёмов трёх персидских сочинений разного жанра, написанных около 1490-1540 гг. Я полагаю, что фундаментальная переориентация в области исламской историографии способна помочь нам преодолеть ограничения, открытые Эдвардом Саидом и другими в их критике ориентализма, и достичь лучшего понимания процессов в мусульманских обществах.

При изучении научной литературы на европейских языках создаётся впечатление, что с конца XIX века до настоящего времени генеральный хронологический нарратив истории мусульманских обществ подчиняется одной и той же парадигме. Идея «исламской истории» как предмета современной науки родилась от сочетания множества политических и интеллектуальных факторов. Экспансия европейских империй модерна в Африке, на Ближнем Востоке, в Центральной, Южной и Юго-Восточной Азии стимулировала производство знаний, нужных для понимания и подчинения многочисленных мусульманских народов. Лингвистические, исторические и социокультурные специализации, необходимые для исполнения этого политического запроса, в течение XIX века развивались параллельно с изобретением и реорганизацией гуманитарных и социальных наук в Европе и остальном мире. Специалисты по исламским текстам, принадлежа к общему социо-интеллектуальному габитусу своего времени, встраивали содержимое исламских источников в таксономические и категориальные формы, популярные в западном научном мире.

Категория «истории» занимала особое место в этом процессе трансляции информации из одной дискурсивной системы в другую. С одной стороны, тексты мусульман содержали множество идей и сведений о прошлом их собственных и других обществ. С другой стороны, оценка прошлого стала обусловлена новыми требованиями к аргументации и фактологическим свидетельствам, достигшими кульминации в современной дисциплине истории. Эксплуатируя частичную совместимость между восприятием истории исламских источников и научными взглядами модерна, учёные XIX века создали новое поле исследований. Оно основывалось на селективном прочтении оригинальных источников и обращалось к вопросам, обусловленном западными интеллектуальными парадигмами. Несмотря на решительную критику «ориентализма» в последние десятилетия, даже самые новые работы по премодерной исламской истории по-прежнему связаны с этими взглядами XIX века.

В этой работе я выдвигаю предположение, что переосмысление наших способов концептуализации ислама, хронологии и темпоральности способно открыть новые и весьма востребованные перспективы в области исламской истории. Статья начинается с краткой формулировки центрального аргумента. Затем следуют две главы с изложением фактов, свидетельствующих в его пользу. Я считаю необходимым демонтировать общепринятую, академически нормативную хронологическую последовательность исламской истории путём поиска партикулярностей в ней. Для этого я анализирую три новых англоязычных работы по исламской истории, представляющие стандартный западный подход, и делаю конкретные выводы. Затем я демонстрирую аналитическую эффективность моей программы на примере трёх персидских сочинений, написанных между 1490 и 1540 гг. Мой краткий анализ иллюстрирует, как внутри исламских текстов производится время в его связи с перспективами человеческого опыта. Я также намерен показать, что исламские источники содержат множественные конструкции времени, и что внимательное отношение к разнообразию оригинальных источников в этом отношении способствует более глубокому пониманию прошлого исламских сообществ.

Краткое изложение

Я полагаю, что неизменность хронологической парадигмы презентации исламской истории – это проблема, ограничивающая исследовательские возможности, и мы выиграем от её переосмысления на самом фундаментальном уровне. Это, в частности, касается изучения контекстов эпох ранее XIX века, когда статическое понимание времени отобразилось в чрезмерно упрощённом, неподвижном взгляде на социальные и интеллектуальные паттерны. В последние тридцать лет число работ по этому вопросу возросло, они стали разнообразнее и сложнее. Но основная часть образовательной и научной деятельности всё ещё происходит в рамках идей, заложенных ещё самопровозглашёнными востоковедами второй половины XIX века.

Чтобы двинуться в направлении, которое я указываю, необходимо прежде всего концептуализировать отношение между исламом и хронологией, отличное от устоявшегося консенсуса. И в учебниках начального уровня, и в узкоспециальных работах «исламскую историю» в наше время представляют в виде жёсткой прямолинейной хронологической последовательности от Мухаммада до (пост)модерных трансформаций нашего времени. Этот подход происходит от некритического, по большей части, принятия современными историками единственной теологически и политически ангажированной традиции, возникшей в те времена, когда ислам приобрёл свои очертания как отдельная религия и цивилизация. В течение веков эта репрезентация прошлого менялась и приспосабливалась к различным культурам исламского мира, всегда в связи с политическими притязаниями и идеологиями различных династий и государств. В рамках этой традиции мы имеем дело с «историческим временем», которое «связано с социальными и политическими единицами действия, с отдельными действующими и страдающими человеческими существами, с их институтами и организациями. Все они обладают определёнными, внутренне им присущими способами самореализации, и у каждого способа свой собственный темпоральный ритм» [1]. Научное исламоведение не анализирует скрытые основания этой традиции, а сохраняет приверженность её темпоральной схеме, которую воспринимает как неразрывно связанную с исторической судьбой мусульманских обществ последних четырнадцати веков. За некоторыми исключениями, оно не стремится трактовать внутриисламские исторические проекции как риторические конструкции в сложном контексте социоисторических и литературных традиций [2]. Кроме того, современная наука среди всего спектра исламских идей отдаёт предпочтение одним взглядам на прошлое ценой подавления других. В итоге одна частная форма «ислама» приобрела весомость и очевидность, не подвергшись серьёзному научному анализу, несмотря на изобилие специальных исследований по узким темам. Такая материализация времени стала источником фундаментальных проблем в современной научной концептуализации ислама. Она связана с общеизвестными сюжетами, такими как чрезмерное внимание к арабскому Ближнему Востоку и эпохе происхождения ислама, за которой последовал классический период, а за ним предполагаемый упадок; тенденция рассматривать эволюцию идей и практик как часть некоего предопределённого или природного цикла, который можно понять без привлечения конкретных свидетельств; и недооценка роли человеческой активности в создании «времени» внутри исламских социальных, культурных и религиозных контекстов. Эти проблемы хорошо известны, но их рассматривают по отдельности, не обращая внимание на их общую связь с идеей единой хронологии.

Я полагаю, что устоявшееся понимание исламской хронологии является структурной слабостью и подлежит замене на представление о времени как идеологическом и нарративном продукте, который постоянно создаётся и пересоздаётся внутри исламского взгляда на мир. Здесь я использую термин «исламский» номиналистически, имея в виду, что выделение этого взгляда на мир должно основываться на языковой и риторической самоидентификации. В этой концептуализации нет места априорному приписыванию «исламу» некоего сущностного ядра, которое сводило бы всё «исламское» в единую систему. Напротив, термин «исламский» выступает как аспект человеческого агентивного суждения, способен вместить в себя внутреннее разнообразие без предустановленных границ, и скорее текуч, нежели статичен. На мой взгляд, такой подход наиболее адекватен для историзирующего анализа данных по мусульманским обществам. Он позволяет выявлять связи, влияния и причинно-следственные отношения между человеческими действиями и событиями, не обращаясь к застывшему понятию «ислама» как истинной сущности за фасадом внешнего разнообразия. Если же полностью отбросить термин «исламский» и анализировать материал только в региональном ключе (говорить, например, о Ближнем Востоке, Южной Азии, Африке и т. д.), то это приведёт к недооценке тесных взаимоотношений между людьми в этих регионах на протяжении веков. Сохраняя термин «исламский» в указанном мною смысле, мы получаем возможность оценить внутренние проекции универсализма, непрерывное движение идей и народов в пределах обширного географического региона. С этой точки зрения ислам выглядит как конгломерат всего исламского, подверженный постоянному конструированию и радикально различный в разных странах и эпохах. И никакой единый ислам не может быть абстрагирован от конкретного исторического опыта и превращён в универсальный критерий «исламскости» идей и действий, приписываемых мусульманам в конкретных странах.

Моё понимание проблемы хронологии в исламоведении сформировалось в ходе недавних теоретических дискуссий о неизбежной множественности времён и прошлых в крупномасштабных нарративных традициях. До сего дня эти дискуссии не имели серьёзного влияния на изучение мусульманских обществ. Поясню, что я не призываю к принятию какой-либо новой линейной хронологической последовательности, альтернативной общепризнанной. Мне близок взгляд, высказанный Хельгой Йордхайм в её интерпретации работы Райнхарта Козеллека:

Теория исторических времён Козеллека не является теорией периодизации, разве что в очень поверхностном смысле. В целом Козеллек предлагает радикально новую теорию перекрывающихся темпоральных структур и слоёв, синхронностей и несинхронностей, которая отрицает периодизацию и даже построена ради отрицания периодизации, по крайней мере в традиционном историографическом смысле. В контексте теории множественных темпоральностей логика периодизации – то есть хронологической последовательности более или менее обособленных единиц времени – должна отражать множество разнообразных темпоральных опытов, структур и слоёв, актуальных в данный момент истории. Её убедительность должна зависеть от исследуемой темы и материала [3].

Эта точка зрения позволяет достичь значительно лучшей оценки всего, что касается конструирования времени в исламских источниках. На мой взгляд, само понятие единой хронологии как центрального хранилища истории ислама необходимо отбросить, заменив на радикально плюралистический подход, при котором все внутриисламские отсылки к авторитету прошлого следует оценивать в контексте идеологических и аффективных интенций тех индивидов и классов, что производили их. В итоге мы придём к пониманию «исламского времени» как протяжённой сети с многочисленными ходами, соединениями, противоречиями и пересечениями, и всё это будет необходимо конкретизировать путём анализа литературных и других риторических структур. Я призываю к отказу от буквального прочтения исламских нарративов в пользу критического выявления их идеологических опор. С моей точки зрения, дифференцированный и мультивалентный подход, учитывающий исторические случайности мусульманской жизни, является лучшим способом репрезентации того, что сохранилось от премодерных исламских миров [4].

Оригинал статьи полностью.

Примечания

[1] Reinhart Koselleck, “Time and History,” The Practice of Conceptual History: Timing History, Spacing Concepts, пер. Todd Samuel Presner и др. (Stanford: Stanford University Press, 2002), с. 110.

[2] Работа Азиза аль-Азмеха – редкий пример полноценного историзирующего подхода к оригинальным исламским источникам. Как образец лаконичного и восприимчивого прочтения арабских источников см.: Aziz al-Azmeh, The Times of History: Universal Topics in Islamic Historiography (Budapest: Central European University Press, 2007).

[3] Helge Jordheim, “Against Periodization: Koselleck’s Theory of Multiple Temporalities,” History and Theory 51, no. 2 (май 2012), с. 157.

[4] Настоящая работа – часть более обширного проекта с предварительным названием «Исламские времена: концептуализация прошлого и будущего», где будет привлечён более широкий набор источников.

Источник islamoved.ru


Другие публикации на портале:

Еще 9