Название этого тома не оставляет никакого сомнения в отношении его главной цели. Статьи, представленные здесь, являются средством пролить свет на византийскую философию в противоположность древней философской мысли. Вопрос заключается в том, были ли способны и если да, то каким образом византийцы были способны применить и развить философскую традицию, которую они унаследовали от античности. Хотя античная философия является довольно хорошо определенной областью, которая была и до сих пор остается интенсивно изучаемой, не ясно, по крайней мере, не для каждого, что означает сам термин «византийская философия», и вообще, можно ли говорить о ее существовании. Главная цель этого введения двояка: (1) обсудить кратко вопрос о том, что понимается под византийской философией, и (2) объяснить далее цель и содержание этого тома.
1
Византийская философия остается неизвестной областью. Рассматриваемые или просто как ученые, или как религиозные мыслители, византийские философы, по большей части, не изучались за свои собственные заслуги, и на их работы редко обращалось внимание как на работы по философии. Следовательно, хотя ученые в прошлом пытались реконструировать интеллектуальную жизнь Византии, неоспоримо, что нам до сих пор недостает даже начал тщательного и систематического понимания философских работ, созданных в Византии.
Это введение не может даже считаться средством решить проблему и предложить всеохватный обзор византийской мысли. Оно является, однако, попыткой определить некоторые из основных свойств византийской философии и рассмотреть некоторые из еще открытых, но весьма важных вопросов, которые требуют рассмотрения. Таким образом, существует необходимость ввести в контекст специфических тем, которые обсуждаются в статьях этого тома.
Существовало ли философское мышление в Византии? Не является ли все это богословием?
Поскольку богословские проблемы несомненно занимают важное место в работах византийских мыслителей, естественно задать вопрос о том, существует ли в действительности такая вещь как византийская философия прежде всего, и имеет ли смысл говорить о развитии философской мысли в Византии. Общая тенденция среди ученых заключается в том, чтобы полагать, что философия в Византии пыталась сохранить свою автономию, что границы между философией и богословием были разумно и ясно определены, и что взгляд, выраженный некоторыми отцами Церкви (напр. Климентом и Оригеном), что философия является служанкой богословия (philosophia theologiae ancilla) не был доминирующим в Византии, как это было на средневековом Западе.
Поставив эти вопросы, большинство исследований развиваются в следующих трех направлениях. Прежде всего, необходимо исследовать, что говорили сами византийские ученые об их понимании философии как дисциплины и ее отношении к богословию. Во-вторых, необходимо прояснить, что неспецифично для византийской философии быть тесно связанной с богословием, так как философы в другие периоды истории были также сильно заинтересованы богословскими вопросами; прежде всего, в языческой античности богословие до Аристотеля было философской дисциплиной, а в поздней античности оно стало рассматриваться как наиболее важная и наиболее философская часть философии. И, в-третьих, мы нуждаемся в том, чтобы проанализировать систематически сочинения византийских мыслителей, чтобы показать, что их рассуждение и аргументация были не менее философскими, чем философские работы какого-либо другого периода в истории философии.
Авторы этого тома следуют, главным образом, третьему направлению. Их анализ небольшого, но довольно репрезентативного набора византийских текстов показывает, что, хотя многие из проблем, которыми были озабочены византийские мыслители, возникали в контексте христианской богословской традиции, эти проблемы тем не менее конституировали истинно философские вопросы, которые могли или должны быть интересны любому философу, даже если он не верит в догматы христианства. Позвольте мне перечислить в качестве примеров некоторые из философских вопросов, которые привлекали внимание византийских философов на протяжении длительного периода истории византийской мысли, порождая интенсивные споры: творение или происхождение мира, существование Бога, характер чувственного мира, проблема зла и человеческой свободы воли, отношение между душой и телом, онтологический статус универсалий, связь между верой и разумом, скептический вызов знанию, логические противоречия, необходимые требования для добродетельной жизни, возможность справедливого государства.
Все это является признанными философскими проблемами, которые до сих пор обсуждаются философами. Но если мы действительно хотим понять и оценить философскую литературу в Византии, важно отстраниться от простого поиска вопросов, которые мы сами считаем философски интересными. Более продуктивно попытаться найти те вопросы, которые были интересны в то время, или те рамки, в которых эти философские вопросы рассматривались. Я полагаю, единственный способ избежать ошибочных и анахронических интерпретаций заключается в том, чтобы адекватно определить отношение византийской философии к ее богословскому и более широко культурному наследию, признать возможность философского интереса к заброшенным сегодня вопросам, и, наконец, приобрести лучшее понимание развития и изменений в византийском философском дискурсе.
Кто были византийские философы?
Давайте предположим, что философия в Византии являлась автономной дисциплиной, и что ценно для нашего исследования, чего Византия достигла в этой дисциплине. Следующий вопрос, который необходимо рассмотреть, как составить каталог византийских философов, которые заслуживают нашего особого внимания. Чтобы адекватно выполнить эту задачу, необходимо рассмотреть следующие вопросы.
Когда в действительности начинается византийская философия?
Этот вопрос знаком каждому, кто пытался определить начало, или конец какого-либо периода в истории философии. Не очень легко решить, когда точно начинается византийская философия, чем прийти к согласию, например, в отношении вопроса о начале эллинистической философии. Критерий, который обычно использовался для того, чтобы провести такое хронологическое деление, изменялся, и поэтому неудивительно, что существует множество ответов.
1. Если принять политический фон византийской истории, как делают многие византинисты, начав с основания Константинополя, это должно означать, что византийская философия начинается с начала IV века.
2. Если, с другой стороны, кто-либо является сторонником взгляда, что закрытие Юстинианом платоновской академии в 529 г. грубо можно считать концом античной философии, начало византийской философии должно быть в период с IV по VI века.
3. И последнее, но не менее важное, если кто-либо является сторонником автономного характера философской мысли, то основываясь на разнообразии общих исторических подходов может отодвигать еще дальше начало византийской философии к IX-X векам. Это время, когда византийские «гуманисты», такие как Фотий и Арефа начали вновь внимательно читать, редактировать и комментировать работы древних философов, а также формировать свои собственные взгляды на обсуждаемые вопросы. Фотий, например, в своем рассмотрении универсалий не следовал ни Платону ни Аристотелю несмотря на всю важность, которую он приписывает этим авторам и сохранение и обсуждение их работ.
Некоторые из статей, включенных в этот том, фокусируются на философски интересных текстах самого раннего периода c IV по IX века. Главная причина этого заключается в том, что независимо от решения вопроса о начале византийской философии несомненно, что отличительный характер философских работ после Фотия и Арефы находился под огромным влиянием этого раннего периода, в который доминировала мысль святых отцов Церкви.
Наконец, краткое замечание о конце византийской философии. Общепринято думать, что византийская философия и вообще византийская культура закончились с падением Константинополя в 1453 г. Следует, однако, отметить, что даже после этой даты некоторые византийские мыслители, например, Георгий Схоларий или Виссарион, продолжали заниматься своей философской работой, или уехав на Запад, или оставшись на Востоке под турками. Мы также должны помнить, что на Востоке, хотя часто при стесненных обстоятельствах, византийская философская традиция жила до XVII века, если мы вспомним, например, Феофила Коридалевса.
Кто может считаться философом в Византии?
В Византии не существовало институтов высшего образования, в которых философы могли бы обучаться как философы. Главная цель институционального высшего образования заключалась в том, чтобы обучать гражданских служащих. Философские наставления были главным образом частными, но иногда получали поддержку от императора и Церкви, как в случае с так называемым «университетом Константинополя», который был основан в 1045 г. Константином Мономахом. Такая поддержка, однако, также означала вмешательство светских или церковных властей, как было с Иоанном Италом, который был осужден за защиту систематического использования философского анализа в прояснении богословских вопросов. В общем, философская программа начиналась с логики и этики Аристотеля, и продолжалась через физику и квадривиум (арифметику, геометрию, астрономию и гармонию) до Платона, или более точно, до неоплатоновской метафизики.
Таким образом, фигура византийского философа представляла собой эрудированного ученого, который, кроме того, мог использовать свое знание и риторический навык, чтобы играть активную роль в политической жизни времени. Это представление, конечно, не является свободным от упрощений. Мы находим среди византийских философов большое разнообразие личностей, с различным образовательным уровнем, и, что более важно, с полностью различными концепциями их роли как философов. Фактически, невозможно создать реалистичной фигуры византийского философа, если не изучим детально большого количества текстов, которые обеспечат нас необходимым свидетельством относительно жизни философа и целей в византийские времена - включая, например, автобиографии, биографии, письма, речи и спорадические замечания в самих философских работах.
Некоторые византийские философы
Следующий перечень византийских философов включает только некоторые из главных фигур в византийской философии. Точнее, он включает тех византийских философов, чья работа до сих пор обращает внимание современных ученых, и, в особенности, тех, чьи работы обсуждаются в статьях этого тома. Есть, конечно, множество византийских философов, которые не включены в этот перечень, или потому, что их сочинения не были достаточно изучены, или потому, что они не идентифицированы вообще. В этом каталоге имена византийских философов даются в хронологическом порядке. Не существовало никаких школ философии в Византии, по крайней мере в строгом смысле этого термина, как мы можем выделить различные школы в античности и категоризировать соответствующим образом философов. Конечно, в Византии существовали группы философов, но наше знание византийской философии не является достаточно надежным, чтобы мы могли выделить их с уверенностью. Следовательно, византийские мыслители здесь сгруппированы вместе просто на основании широкого деления или в политической или в интеллектуальной истории Византийской империи. Я начну с группы авторов, обычно называемых христианскими отцами, но не потому, что они являются отцами Церкви, а потому, что по крайней мере некоторые из их работ были философскими.
A. Христианские отцы (IV-VIII вв.)
Василий Великий (329-379), Григорий Нисский (335-394), Немесий (4-5 век), Псевдо-Дионисий (кон. 5 в.), Прокопий Газский (460-530), Максим Исповедник (580-662), Иоанн Дамаскин (650-749).
B. Византийский гуманизм (IX-X вв.)
Лев Философ (математик) (790-869), Фотий (820-891), Арефа (ок. 850-944).
C. Период Комнинов (XI-XII вв.)
Михаил Пселл (1018-78), Иоанн Итал (1025-82), Феодор Смирнский (кон. XI века), Евстратий Никейский (1050-1120), Михаил Ефесский (1050-1129), Николай Мефонский (ум. 1165).
D. Никейская империя
Никифор Влеммид (1197-1272), Феодор II Ласкарис (1233-58), Мануил Холоболос (ок. 1267).
E. Период Палеологов (XIII-XV вв.)
Георгий Пахимер (1242-1310), Максим Плануд (1255-1305), Лев Магенций (XIII в.), Феодор Метохит (1270-1332), Иоанн Педиасимос (ум. 1341), Иосиф Филагриос (кон. XIV в.), Иоанн Хортасмен (1370-1436), Варлаам Калабрийский (1290-1348), Никифор Григора (1290\3-1358\61), Григорий Палама (1296-1359), Григорий Акиндин (1300-1348), Николай Кавасила (ум. 1371), Димитрий Кидонис (1324-97\8, Прохор Кидонис (1333-69\70), Георгий Гемист Плифон (1360-1453), Георгий Трапезундский (1395-1472), Феодор Газский (1400-76\78), Андроник Каллист (1400-86), Георгий Схоларий Геннадий (1400-72\4), Виссарион (1403\72), Михаил Апостол (1420-80).
Как можно изучать работы византийских философов?
Жанры философских сочинений в Византии весьма разнообразны. Для целей преподавания византийские ученые делали заметки и объясняющие парафразы античных философских работ, но также и комментарии, иногда в вопрос ответной форме, небольшие учебники, и более детальные сочинения. Они также писали небольшие работы по специфическим темам, или длинные работы, иногда в форме диалога, с целью опровергнуть взгляды своих оппонентов и объяснить или защитить их собственные теории. Ко всему этому мы должны также добавить их письма и речи, которые часто имели философское содержание.
Большая часть сочинений византийских философов до сих пор остается неопубликованной или доступна только в старых и часто несовершенных изданиях. Но даже когда мы имеем надежные издания философских работ византийских мыслителей, их философский вклад по большей части все же нуждается в критическом рассмотрении. Так хотя выдающиеся ученые XIX и XX века с большой тщательностью изучали некоторые из византийских философских текстов, их интерес не был философским; они скорее пытались сохранить каждый аспект византийского интеллектуального наследия, и по большей мере, понять в исторических терминах, как деятельность византийского философа отражала общество, в котором он жил. С другой стороны, философы XIX и начала XX века по понятным причинам были обескуражены риторическим стилем византийских сочинений и богословскими интересами, отраженными в большинстве сочинений византийских философов. Вдобавок ко всему этому, сильное общее предубеждение, что средние века, особенно начальный период и византийский восток, были темными веками человеческой цивилизации, делает понятным, почему византийская философия была в пренебрежении.
После Второй Мировой войны, однако, произошли важные изменения в изучении византийской философии, очевидно связанные с новым открытием и изменениями в оценке западной средневековой философской традиции, также как и определенных областей античной философии, например, философии эллинистической эпохи и поздней античности. В течение второй половины XX века исследование ранней истории философии было трансформировано в двух отношениях: (1) были введены новые способы интерпретации работ древних и средневековых философов; и (II) определенные области древней и средневековой философии, которые ранее полностью игнорировались или маргинализировались, теперь оказались в центре внимания ученых. Философы и ученые, которые изучали древнюю и средневековую философию, сделали попытку постепенно освободить себя от прежних предубеждений. Они настаивали на необходимости принимать теории и аргументы древних и средневековых философов с философской серьезностью; их сочинения больше не рассматривались как просто изучаемые работы прошлого, имеющие антикварный или исторический интерес, но скорее изучались как философские работы по их собственной ценности.
Этот новый подход к ранним стадиям истории философии открыл путь к переоценке также и сочинений византийских мыслителей. Фактически, в течение последних десятилетий XX века некоторые из трудов византийских философов были опубликованы впервые, или были изданы в лучшем, критическом издании; стали писаться статьи и книги по отдельным проблемам византийской философии; были организованы междисциплинарные рабочие группы и симпозиумы, чтобы обсудить общее интеллектуальное развитие в Визании, которые, естественным образом, касались и Византийской философии. Если кто-либо желает получить представление об этом недавнем прогрессе, достаточно взглянуть на библиографию работ, касающихся этого периода:
Tatakis, B. N. (1949), La Philosophie byzantine (Paris).
Oehler, K. (1969), Antike Philosophie und byzantinisches Mittelalter (Munich).
Lemerle, P. (1971), Le Premier Humanisme byzantin (Paris).
Podskalsky, G. (1977), Theologie und Philosophie in Byzanz (Munich).
Hunger, H. (1978), 'Philosophie', in his Die hochsprachliche profane Literatur der
Byzantiner, i (Munich), 3-62. Wilson, N. G. (1983), Scholars of Byzantium (London).
Benakis, L. (1987), 'Grundbibliographie zum Aristoteles-Studium in Byzanz', in J. Wiesner (ed.), Aristoteles: Werk und Wirkung. Paul Moraux gewidmet (Berlin and New York), 352-79.
(1988), 'Commentaries and Commentators on the Logical Works of Aristotle in
Byzantium', in R. Claussen and R. Daube-Schackat (eds.), Gedankenzeichen. Fest¬schrift fur Klaus Oehler (Tubingen), 3-12.
(1991a), 'Commentaries and Commentators on the Works of Aristotle (Except
the Logical Ones) in Byzantium', in B. Mojsisch and O. Pluta (eds.), Historia Philosophiae Medii Aevi: Festschrift fiir Kurt Flasch (Amsterdam), 45-54.
(1991&), 'Bibliographic Internationale sur la philosophie byzantine (1949-1990)',
in Bibliographie byzantine publie a Voccasion du XVIIIe Congres Internationale d'Etudes Byzantines (Athens), 319-77.
Конечно, некоторые из этих работ уже снова устарели, так как современные исследования поставили под сомнение взгляды, выраженные в них, и множество книг и статей опубликованы за последнее десятилетие. Тем не менее, эта краткая библиография может служить, по крайней мере, руководством к предварительному изучению византийской философии; общий обзор и библиографический материал, который она включает, обеспечит ценной информацией любого, кто интересуется этой тематикой.
Но большую часть работы еще предстоит сделать для того, чтобы мы были способны понять и оценить специфический характер византийской философии. Следуя растущему интересу последних десятилетий, теперь важно заняться дальнейшим систематическим изучением и критической оценкой оригинального вклада византийских философов. Что необходимо сделать, так это со всей серьезностью принимать их работы как философские сочинения; оставляя в стороне предубеждения и ложные концепции, чтобы мы могли с новыми усилиями реконструировать и по справедливости оценить византийскую философию. Эта книга мыслилась как попытка сделать шаг в этом направлении.
II
Эта книга, фактически, была создана из нескольких статей, прочитанных и обсуждавшихся на конференции в Фессалониках в 1997 г., которая также была посвящена византийской философии и ее отношению к античной философской мысли. Она руководствовалась убеждением, что если нашей целью является переоценка и переосмысление византийской философии, также важно исследовать детально влияние древней философской традиции на византийских философов. Византийская зависимость в философии от античного наследия проявляется в области исследования, которая, в частном сравнении с другими аспектам византийской цивилизации, подобно обязанности Византии античному искусству, обращает на себя большое внимание. Однако, несомненно, что это были византийцы, которые копировали, изучали, комментировали и преподавали тексты античных философов, и главным образом вследствие их усилий философская традиция античности была передана и сохранилась живой.
Исследуя древние источники византийской философии, мы возможно сначала обнаружим, что сами византийцы говорили об античной философии, или, как они противопоставляли ее христианскому богословию, «мудрости свыше». Вскоре становится ясно, что византийские мыслители не были единодушны в оценке значении античной философии; их взгляды весьма широко отличались по этому вопросу. Некоторые под влиянием св. Павла и авторов, таких как Татиан, рассматривали древнюю философию как бесполезную или даже опасную, поскольку она вредит христианскому взгляду на вещи и приводит к ересям. Другие, в частности Василий Великий и Григорий Нисский, утверждали, что античная философия, если она используется внимательно и с осмотрительностью, может быть приготовлением к истинной вере, помочь в разъяснении и служить в качестве диалектического оружия против ересей. Следует отметить, что Пантен и Иустин Мученик были философами. Климент Александрийский находился под очевидным влиянием стоицизма и платонизма. Ориген даже преподавал философию своим ученикам и приобрел репутацию философа, хотя что касается примера Оригена, его православие оказалось под подозрением, что вновь подняло вопрос о бесполезности античной философии. Наконец, византийские философы, такие как Иоанн Итал и Варлаам Калабрийский защищали античную философию как имеющую право на автономное существование, но также и как средство к лучшему пониманию христианских догматов.
Столь противоречивое отношение к античной философии обычно зависело от того, являлось ли целью византийского автора прояснить определенные философские вопросы, или ниспровергнуть язычников, или писать против еретиков, или объяснять христианские догматы, но также и ради познания античной философии, которое в это время было доступно для отдельных византийских мыслителей. В общем, византийские философы имели прямое знание работ античных авторов. Они определенно имели доступ к большинству важнейших античных текстов, которые мы имеем и сегодня, а непрерывность греческого языка сделала возможным для них изучение античности в оригинале. Взять, например, очевидный случай Платона и Аристотеля. Сохранились тысяча византийских манускриптов, которые или сохранили тексты Аристотеля, или также и комментарии на него; в случае Платона существует более 260 византийских манускриптов его диалогов. Тем не менее, хотя весь Платон и Аристотель были, в принципе, доступны, в особенности в центрах, таких как Константинополь, Трапезунд, Фессалоники и Мистры, на практике византийцы читали как правило Категории, Об интерпретации, Аналитику, Физику и Никомахову Этику.
Не случайно, конечно, что византийцы имели предпочтение определенным античным философам, или даже определенным работам философов.
Действительно, они были весьма разборчивы и выбирали только те античные философские тексты, которые рассматривали как совместимые с их христианской верой. Так, они преподавали аристотелевскую логику как полезную для всех или как приготовление к более сложным теоретическим исследованиям; но они не соглашались с ним в его теории вечности мира или его понимании Бога как первого неподвижного двигателя, который движет небесами, но не имеет никакого промысла об отдельном человеке. Византийские философы рассматривали метафизику Платона как более близкую к христианскому мировоззрению, особенно в вопросах, таких как бессмертие души и творение мира; хотя, по доктринальным причинам они не могли принять платоновскую теорию метемпсихоза или существования вечных идей или форм. Следовательно, византийские философы следовали эклектичной традиции поздней античности и комбинировали аспекты теорий Платона и Аристотеля, что продолжалось до XV века, когда они стали противопоставлять их, и полагали, что они вынуждены занять сторону или платоников или аристотеликов. Возможно также важно указать, что влияние Платона и Аристотеля было не единственным влиянием, которое оформляло византийскую философскую мысль. Также важно помнить, что византийцы занимались диалогом с другими школами античной философии. Например, они интересовались критикой и оценкой элементов доктрин эпикурейцев, стоиков, неоплатоников, а также исследовали последствия скептического взгляда на возможность человеческого познания.
Но каким бы ни было отношение византийцев к античной философии, и на какие бы специфические античные источники они ни ссылались при создании своих теорий, определенно можно сказать, что для византийских философов было совершенно невозможно исключить влияние на себя античной философии. Античная философия обеспечила их вполне определенными теоретическими рамками и философским языком, который должен был служить основой для их собственного философского дискурса. Но не означает ли это, что византийцы просто копировали древних философов, и, следовательно, что их философским сочинениям недоставало оригинальности? Интерпретировали ли византийские философы античные философские теории всегда одним и тем же образом, образом, которым они были интерпретированы уже в поздней античности? Недоставало ли византийской философии как целому специфического характера, который отличает ее от предшествующего периода в истории философии? Такие общие вопросы об отношении между древней и византийской философией постоянно обсуждаются в статьях этого тома. Несомненно, что эти вопросы до сих пор остаются открытыми, но я полагаю, что авторы этого тома рассматривают некоторые из них так, как только они могут быть рассмотрены, а именно, посредством тщательного исследования частных тем, которые дают нам некоторое понимание направлений, в которых мы должны искать возможные ответы.
Этот том содержит 11 статей, главным образом написанных известными учеными, а также учеными, принадлежащими к молодому поколению. Они представляют различные дисциплины, такие как философия, история классика, средневековые и византийские исследования. Диапазон обсуждаемых тем включает в себя философию языка, теорию познания, логику, политическую философию, этику, естественную философию и метафизику. Что касается философов, работы которых изучают авторы этого тома, то они принадлежат всем периодам от начала византийской культуры в IV веке до падения Византийской империи в XV веке. Фактически, широкий диапазон авторов и текстов, которые охватывает этот том, становится очевидным при взгляде на обширный индекс имен и указатель цитации в конце книги. Возможно читатель здесь впервые познакомится с некоторыми византийскими авторами и их сочинениями. Большинство византийских философов малоизвестны. Очень мало внимания обращалось на их философские работы, что мы даже не знаем, заслуживают ли они того, чтобы стать стандартной часть философской литературы. Это общее незнакомство отражено в факте, что в современной науке даже не существует стандартного способа передачи греческих имен. Таким образом, для дальнейшей помощи читателю в его стремлении более глубоко изучить как малоизвестных византийских философов, так и более известных, мы добавили эпилог, в котором Линос Бенакис представляет современные публикации по византийской философии; они включают новые критические издания византийских философских текстов, вводный обзор византийской философии, обновленные библиографии, ссылки на недавно опубликованные словари или энциклопедии и новые журналы, которые посвящены исследованиям по Византии.
Основное содержание книги следующее. Первая статья Стена Эббезена поднимает наиболее общий вопрос об отношении или скорее, отсутствии отношения между византийской философией и Западом. Она посвящена рассмотрению различных путей, которыми шли византийские и западные средневековые философы, особенно в связи с их отношением к античной философии. Вторая статья посвящена частной философской теме, которая касается св. Василия Великого, являются ли соответствующие имена только обозначающими субстанции или имеют описательное содержание. Павел Каллигас рассматривает взгляды как античных, так и современных философов, чтобы показать новые элементы, которые были введены св. Василием в философский оборот. От философии языка IV века мы далее движемся к VI веку и к политической философии, изложенной в статье Доминика О'Меары, посвященной систематичекому анализу анонимного диалога периода Юстиниана «О политической науке». Автор этого диалога, будучи озабоченным политическими проблемами своего времени, предлагает новый конституционный порядок; он находился под значительным влиянием неоплатонизма и по его собственной интерпретации проблемы разделял политическую философию Платона. Последняя статья, относящаяся к раннему периоду, фокусируется на Иоанне Дамаскине, и в частности на его попытке интегрировать понятие воли в моральную психологию Аристотеля и теорию действия. Проблема здесь заключается в том, чтобы объяснить, почему Бог должен создать людей, если они рано или поздно должны согрешить, а также в том, чтобы получить лучшее понимание процесса того, как мы можем делать выбор. Согласно Майклу Фреде, рассмотрение Иоанном Дамаскиным свободы человека является совершенно оригинальным в некоторых отношениях, и эта новизна имела важное влияние на Фому Аквинского, и таким образом, на дальнейшее развитие представлений о воле в традиционной западной философии.
Далее, мы обращаемся к анонимному тексту по логике XI века, который здесь впервые детально анализируется Джонатаном Барнсом. Хотя это элементарный учебник логики, написанный главным образом в перипатетической традиции, он включает также интересные мысли в отношении спора о силлогизме с единичными предложениями, что показывает, что логика в Византии имела дальнейшее развитие, хотя была главным образом основана на Аристотеле и стоиках. Джон Даффи в своей статье обращает внимание на возможно центральную фигуру византийской философии, а именно, Михаила Пселла. Специфический предмет, который интересует его в этой статье, это статус философского дискурса в Византии с середины IX века до появления Пселла около 1040 г. Автор статьи утверждает, что наблюдается значительное развитие от довольно гуманистического характера интересов Фотия и Арефы до взглядов Пселла, который был непревзойденным знатоком античных философов. Моя статья дает представление о собственных взглядах Пселла и оценке им античной философской традиции. Я изучала его пересказ сочинения Аристотеля «Об интерпретации», и попыталась показать, что хотя главная цель Пселла в том, чтобы содействовать распространению знания аристотелевской логики, он также выражает и свои собственные взгляды по логике, которые являются оригинальными в попытке примирить христианскую традицию с античной философией.
Период Палеологов представлен Феодором Метохитом и в частности философским комментарием Борджа Байдена на его краткое философское сочинение под названием Симеосис 61 (Semeiosis 61). В этом тексте мы находим представленный Метохитом анализ античного скептицизма, в котором он пытается представить его не как искаженную попытку аргументации ради спора, но показать его как разумный взгляд на то, что существуют вещи, познание которых невозможно. Моя статья также пытается пролить свет на некоторые из работ трех византийских философов XIV века, а именно Никифора Григору, Варлаама Калабрийского и Григория Паламу. Вопрос здесь заключается в споре о важности и использовании аристотелевского силлогизма. Хотя Григора занимает отрицательную позицию, Варлаам и Палама не согласны в отношении пределов логического рассуждения в нашей попытке понять Бога и его атрибуты. Их аргументы и контраргументы поднимают интересные вопросы относительно природы демонстрации связи между верой и разумом. Полимния Афанассиади сравнивает Михаила Пселла и Георгия Гемиста Плифона, другого важного византийского философа, который подобно Пселлу был весьма независимым умом. Она рассматривает их собрание Халдейских Оракулов, которые по ее взгляду со времени Ямвлиха служили для неоплатоников в качестве священной книги. Пселл и Плифон дают нам существенно различные интерпретации этих текстов; в то время как Пселл прямо следует неоплатоникам в интерпретации Халдейских Оракулов в их собственном контексте, Плифон использует их как средство для создания новой философской теологии. Георгий Караманолис противопоставляет труды Плифона другому важному византийскому автору Георгию Схоларию Геннадию. В его статье главным вопросом является спор XV века о первенстве Платона или Аристотеля, спор, который был не столько о том, как философия Аристотеля может быть сравнима с философией Платона, но скорее о том, кто из философских авторитетов подошел ближе к христианскому учению. Чтобы лучit проиллюстрировать философские причины, представленные Плифоном и Схоларием, дискуссия здесь фокусируется на двух частных темах, а именно, взгляде Аристотеля на состояние мира и природу души человека.
Если эти статьи убеждают читателя в том, что византийская философия заслуживает того, чтобы быть изучаемой, то эта книга достигла своей цели. Излишне говорить, что большинство из вопросов, касающихся как общего характера византийской философии, так и специфических доктрин отдельных византийских философов, не могут быть рассмотрены здесь. Мы скорее надеялись, что эта попытка будет своего рода приглашением для других ученых присоединиться к нам в исследовании византийской философии. Только таким путем мы сможем проложить мост через пропасть между античной философией и началом современной философии. В этой связи мы должны помнить о глубоком влиянии византийских ученых и философов XV века на возрождение исследований Платона и платонизма в эпоху Возрождения на Западе.
Я желаю завершить это введение благодарностью за помощь, которую получила в осуществлении этого проекта. Я хочу поблагодарить всех тех, кто организовал и участвовал в конференции в Фессалониках, особенно В. Котция-Пантели и С. Котзабасси; я также благодарна Майлу Бюрне и Ричарду Сорабжи, которые прочитали первый черновик этого тома и внесли важные поправки не только в отдельные статьи, но также и в компоновку книги как целого; издательство Оксфордского университета и в частности Петра Момчилова, который предпринял риск публикации сборника статей по столь необычному предмету как византийская философия; наконец, Майкла Фреде за его постоянное ободрение, но главным образом за его стойкую убежденность в том, что византийские философы могут быть читаемы и изучаемы с удовольствием в любое время и в любом месте.
Екатерина Иеродиакону
Содержание
Об авторах VII
Введение (Екатерина Иеродиакону) 1
- 1. Греко-латинское философское взаимодействие (Стен Эббезен) 1
- 2. Василий Кесарийский о семантике имен (Павел Каллигас) 31
- 3. Юстиниановский Диалог о политической науке и его неоплатонические источники (Доминик О'Меара) 49
- 4. Иоанн Дамаскин о действии человека, воле и свободе человека (Майкл Фреде) 63
- 5. Силлогизм в anon Heiberg (Джонатан Барнс) 97
- 6. Эллинистическая философия в Византии и одинокая миссия Михаила Пселла (Джон Даффи) 139
- 7. Парафраз Пселла трактата Аристотеля De interpretation (Екатерина Иеродиакону) 157
- 8. «На каждый аргумент существует контр-аргумент»: защита скептицизма Феодором Метохитом (Semeiosis 61) (Бордж Байден) 183
- 9. Антилогическое движение в XIV столетии (Екатерина Иеродиакону) 219
- 10. Византийские комментаторы о Халдейских оракулах: Пселл и Плифон (Полимния Афанассиади) 237
- 11. Плифон и Схоларий об Аристотеле (Георгий Караманолис) 253
Эпилог: современные исследования в области византийской философии (Линос Бенакис)
Индекс цитации 289
Индекс имен 304
Об авторах
Афанасиади Полимния - профессор древней истории Афинского университета.
Джонатан Барнс - профессор древней истории университета Женевы.
Линос Бенакис - директор серии Corpus Philosophorum Medii Aevi: Philosophi Byzantini, Академия Афин.
Бордж Байден - доктор философии университета Гетеборга.
Джон Даффи - профессор классики Гарвардского университета.
Стен Эббезен - профессор классики Копенгагенского университета.
Майкл Фреде - профессор истории философии Оксфордского университета.
Екатерина Иеродиакону - помощник профессора древней философии национального технического университета Афин.
Павел Каллигас - помощник профессора древней философии университета Афин.
Георгий Караманолис - доктор философии Оксфордского университета.
Доминик О'Меара - профессор философии Фрайбургского университета.