Священник Джордж Койн: Я должен честно сказать, для меня лично никогда не было конфликта. И религия, и наука являются взаимно поддерживающими друг друга. Позвольте мне сказать о том, что моя наука никогда не вела меня к тому, чтобы верить, чтобы иметь веру. Я не потому пришел к вере, что убедил себя в этом благодаря занятиям наукой. Скорее, вера для меня является даром, который я охотно принял как маленький ребенок, и затем этот дар постепенно возрастал. Под даром я подразумеваю, что Бог дал мне дар веры. Я не считаю, что это произошло каким-то чудесным образом, я подразумеваю, что через родителей, которые воспитали меня, через братьев и сестер, с которыми я рос, школу, которую я посещал, происходило влияние, которое и было верой. Я принял ее, я сомневался в ней, я возрастал в ней, и в итоге, уже как зрелый человек я продолжаю принимать ее.

Сегодня, имея веру, не приобретя ее, но имея ее как данность, я занимаюсь наукой и вижу, что она поддерживает мою веру, она обогащает ее, она дает ей совершенно новое измерение. Но я никогда не шел к познанию Бога, к видению Бога, к вере в Бога через науку. Он не является выводом из какого-либо моего личного научного исследования. Но мое научное исследование, поскольку Бог отражен в мире, в котором мы живем, в некотором смысле мое научное исследование всегда поддерживало мою веру в Бога в самом реальном смысле. Это помогает мне лучше молиться. Я теперь имею больше причин молиться, моя молитва становится богаче и в другом отношении. Как священник я считаю это весьма обогащающим опытом для занятия моей научной деятельностью. Поэтому не существует никакого конфликта, как я уже сказал; научное исследование, поскольку я являюсь ученым, помогает поддерживать мой жизнь как иезуита и мою веру в Бога.

В какой области Вы специализируетесь как ученый?

Дж. Койн: Существует несколько областей, но я главным образом занимаюсь тем, что называется исследованиями в области поляризации света. Используя эту технику, я изучаю распределение материи вблизи молодых звезд - звезд, которые только родились или находятся в процессе рождения. Сегодня мы обнаружили благодаря этим исследованиям, что материя имеет тенденцию к распределению в диск вокруг новорожденной звезды. Это удивительно, поскольку, анализируя этот диск более тщательным образом, мы находим, что во многих случаях это напоминает совершенно точно тот процесс, который когда-то имел место при рождении планет вокруг Солнца. Таким образом, то, что мы наблюдаем, является протопланетным диском. Это означает, что молодая звезда имеет физические условия для того, чтобы образовать планетную систему. И это, конечно, очень удивительно.

Не могли бы вы сказать кратко, как вы пришли к созданию Ватиканских конференций «Божественное действие в век науки» (Divine Action in the scientific age)?

Дж. Койн: То, что произошло, действительно представляет некоторый исторический интерес. Как вы знаете, папа Иоанн Павел II с самого начала своего папства имел серьезный интерес к тому, чтобы развивать диалог между культурой наук и культурой веры. Важно было попытаться пересмотреть дело Галилея. Так он сам подвиг церковь в этом направлении, своей личной инициативой.

В свете этого во время 300 годовщины книги Исаака Ньютона «Математические начала натурфилософии» (1687-1987) папа предложил нам отметить это событие. Он чувствовал, что Ватиканская обсерватория является именно той группой, которая может это сделать. Он не желал простого празднования или парада. Он желал, чтобы это событие имело серьезное содержание. Мы предложили ему провести конференцию, которая должна собрать вместе экспертов в различных областях науки, философии и богословия. И мы сделали это. Но тогда, конечно, никто не думал, что это выльется в серию таких исследовательских конференций.

Какова цель этих конференций?

Дж. Койн: Ну, я думаю, это очень специфическая цель. Она заключается в том, чтобы открыть диалог на уровне серьезного исследования по проблемам, которые находятся на стыке философии, богословия и наук. Например, богословское и философское понятие творения и научное исследование того, как возникла вселенная. Другой пример - физическая эволюция вселенной и происхождение человека в этой вселенной - т.е. биологическая эволюция.

Природа Бога - это то, что является предметом серьезного интереса для верующих, для богословов и для философов. И мы не можем подойти к пониманию природы Бога, если мы одновременно не имеем некоторого знания природы вселенной, как имеющей Бога своим источником. Я должен сказать, что специфическая цель этих конференций заключается в изучении подобных этим вопросов на исследовательском уровне. Мы всегда настаивали, чтобы участники, приглашенные на конференции, являлись признанными профессионалами в одной из областей философии, богословия или науки и имели особый интерес к той или иной из указанных областей, так чтобы мы могли вести конкретный диалог на исследовательском уровне.

Некоторые религиозные люди чувствуют, что наука принижает и человека, и Бога. Как вы, будучи ученым и священником, ответили бы на эту критику науки?

Дж. Койн: Это, действительно, очень трудный вопрос. Существует много людей, которые рассматривают научное исследование как отчуждающее нас и от религии, и от Бога, и если это делают многие люди, этому должна быть какая-то причина. Как ученый я должен рассмотреть этот вопрос с двух сторон. Одна заключается в том, что с самого возникновения современной науки такие люди как Исаак Ньютон, Декарт и Галилей были весьма религиозными. Они создавали науку, которая не была внутренне несовместимой с религиозной верой.

Однако большой успех науки - наблюдения Галилея с помощью телескопа, ньютоновский закон тяготения и т.д. - весь этот успех стал причиной высказываний некоторых людей о том, нельзя ли создать религию на том же самом успешном базисе? Что если мы сможем иметь хорошее разумное основание религиозной веры? Что если религия может быть чем-то подобным науке? Конечно, этого не может быть. Все измерение религиозной веры требует трансцендентности, она требует выхода за рамки того, что можно установить рационально.

Теперь, с другой стороны, следует сказать, что технологический прорыв из научных исследований принес научным исследованиям дурную славу вследствие безответственности и отчуждения от Бога - поскольку научное исследование привело к атомной бомбе, к проблемам с уменьшением озонового слоя в атмосфере Земли и т.д. Все это является одним из следствий научных исследований. Но, мы не можем обвинять в этом науку. Люди имеют склонность поступать так, они имеют тенденцию не отделять технологические вопросы от чистого научного исследования, так что наука иногда приобретает дурную славу, хотя она не заслуживает этой дурной славы.

Я надеюсь, что я не произвожу впечатления о совершенной отстраненности науки, но для меня наука является попыткой понять, это попытка понять вселенную. И я не могу глядя на свою жизнь представить, как попытка понять вселенную, которая, я убежден, имеет своим источником Бога, может удалять нас от Бога. Поэтому я должен защищать науку на основании того, что она является попыткой понять вселенную, а не попыткой манипулировать вселенной.

Вопрос лично к Вам, о. Койн, как Ваши занятия наукой повлияли на Ваше понимание Бога?

Дж. Койн: Если кратко, она обогащает мое понимание Бога. И это очень личный опыт для меня. Когда я молюсь, когда я размышляю о Боге даже на интеллектуальном уровне, не обязательно на духовном, моя наука всегда присутствует. Позвольте мне дать вам краткий пример, две звезды, одна оттягивает массу от другой звезды, так что они представляют собой пример совместного развития. Для меня совершенно чуждо представление о развитии звезды самой по себе. Это говорит, что существует единство вселенной, что каждая часть вселенной представляет собой часть какого-то другого кусочка и всего остального. И это говорит мне о вселенной, которая имеет в себе определенный вид единства, это говорит мне нечто о Боге, который действует в этой вселенной.

Христианская церковь имела длительную историю постепенного абсорбирования научных перспектив и новых открытий. Мне кажется, что, фактически, это является одной из сильных черт христианства - оно, в конечном счете, имело большую гибкость в абсорбировании новой информации о мире, что мы наблюдаем в науке. Сегодня, однако, христианство находится перед лицом новых вызовов, в частности в связи с открытиями в области генетических наук, и с новыми развитиями в науках о мозге и сознании. Каков ваш взгляд на будущее, как вы представляете христианство в перспективе этих новых вызовов?

Дж. Койн: Я думаю, правильно говорить о том, что христианство всегда имело способность воспринимать развитие науки. Но, это всегда происходит очень медленно. Взять, например, коперниканскую революцию, ее принятие церковью на столетия раньше, чем было признано, что коперниканская революция была действительно вкладом в жизнь церкви, развитием нашего взгляда на нас самих в терминах Вселенной, и, следовательно, нашего видения Бога. Но это заняло столетия, и борьбу, и конфликты, перед тем, как это произошло.

Я думаю, сегодня церковь находится перед лицом вполне реального вызова, чтобы не повторять ошибок прошлого, наподобие отстраненности или страха перед наукой. Я имею в виду, в частности, науки о жизни, и в особенности развитие генетики. Я думаю, что отношение церкви к этому, по моему мнению, как ученого и изнутри церкви, должно быть таким, чтобы церковь приветствовала это, занималась этим, была вовлечена в это. Так, чтобы не стало поздно, и началось осуждение технологического развития, которое проистекает из генетических исследований, и являющегося частью этих исследований, так чтобы церковь могла участвовать в этом технологическом развитии, чтобы не случилось, что оно идет своими путями, и когда станет поздно, начать осуждать его, или делать что-то подобное. Я думаю, отношение церкви должно быть в том, чтобы приветствовать исследования в генетике.

Что можно сказать об утверждениях, сделанных генетиками-детерминистами, которые говорят, что мы можем объяснить все в человеческом поведении в терминах генетики? Нет ли тут конфликта с ключевой идеей христианства о свободе воли? Некоторые даже полагают, что этот вид исследований приведет, в конечном счете, к полному уничтожению религии. Ощущаете ли вы, что христианство стоит перед такой угрозой?

Дж. Койн: Нет, и я говорю сейчас как ученый. Ученые, в общем, имеют тенденцию, которую я бы назвал видом высокомерия, которого публика не всегда понимает. Так, ученые иногда делают утверждения, которые публикой понимаются неправильно. И одно из таких утверждений сегодня связано с исследованиями ДНК, что мы на пути к окончательному объяснению эволюции всех биологических систем, включая человека. Я думаю, в определенной степени это утверждение может быть верным, в том смысле, что мы приобретаем более глубокое объяснение живых систем. Но, если оно интерпретируется в смысле, что мы на пути к полному объяснению человеческой личности посредством биологических механизмов, то это ложно, абсолютно ложно. И я думаю, что никакой ученый, по моему мнению, не должен придавать этим высказываниям значения.

Я думаю, что любой, кто думает, что наука намерена объяснить все в биологических системах или в физической космологии, в конечном счете, в действительности ошибается, поскольку я думаю, что в рамках науки - если она правильно понимается - эти утверждения не могут быть сделаны.

Каков Ваш взгляд на роль Бога в эволюционной вселенной?

Дж. Койн: Я думаю, что роль Бога в эволюционной вселенной является в высшей степени обширной. Я думаю, что Бог эволюционной вселенной, вселенной, которая имеет спонтанность, которая имеет динамизм, которая имеет развитие и неопределенность, гораздо богаче, чем роль Бога детернимитской вселенной, вселенной, которая полностью предопределена. Ибо Бог для меня есть свобода и спонтанность. И я полагаю, что вселенная, причастная этой свободе и спонтанности, есть эволюционная вселенная.

Как Вы можете ответить на утверждение, которое делают некоторые люди, что когда они рассматривают вселенную, они не видят никаких признаков Бога?

Дж. Койн: Я принимаю взгляд, что вы можете рассматривать те же научные данные, которые вижу я, и вы можете вглядываться в них и не видеть никакой связи с Богом, хотя я должен сказать, что вы не можете их использовать, чтобы исключить Бога. Я не использую научные данные в качестве основания для веры в Бога, я использую их как обогащение моего знания о Боге. Ни один из нас не может прийти ни к знанию о Боге, ни к отрицанию Бога посредством научных исследований. Знание Бога, вера в Бога есть то, что я назвал а-рациональным процессом. Она не является рациональной - она не возникает посредством научного исследования - но она не является иррациональной, поскольку она не противоречит моему процессу рационального мышления. Она выходит за его рамки.

Существуют измерения моей личности не только как мыслящей, но личности, которая гораздо богаче, личности, которая имеет и эмоциональный опыт, психологический опыт, и этот опыт также обогащает меня. Поэтому мой ответ тому, кто не согласен со мной, не видя Бога в научных данных, в том, что вы не увидите Бога в научных данных, поскольку вы не увидите и меня. Я имею иной опыт, нежели вы, который дает мне возможность на основании этих данных сделать богаче мой опыт Бога.

Последний вопрос: в каком смысле ваша наука способствует вашей вере в Бога?

Дж. Койн: Действительно, моя наука способствует моему познанию Бога. Если вы позволите, я скажу, что мы никогда не познаем Бога, поскольку, если я утверждаю, что знаю Бога, я знаю нечто иное, чем Бог, поскольку Бог непознаваем. Так мы приходим к тому, что наше познание Бога всегда ограничено. Поскольку оно ограничено, все, что я могу внести в это малое и ограниченное познание Бога, является ценным для меня. И если я имею веру в то, что вселенная создана Богом, то я также могу прийти к убеждению в том, что вселенная является отражением Бога, она дает мне о Нем некоторое знание. Очевидно, следовательно, что чем больше я познаю вселенную, тем более обогащается мое ограниченное знание Бога.

По материалам сайта http://www.meta-library.net